– Баттерс, – произнес я, – как звали этого парня?
– Эдуардо Мендоса.
– Нет, полное имя.
– О! Э… Эдуардо Антонио Мендоса.
– Антонио, – сказал я. – Это он. Тони.
– Кто? – не понял Баттерс.
– Костлявый Тони, – ответил я, задыхаясь от возбуждения. – Он контрабандист.
Баттерс недоверчиво покосился на меня:
– Контрабандист? Не как Хан Соло, полагаю?
– Нет. Он орудует с шариками.
– Это как?
Я махнул рукой в сторону головы мертвеца:
– Из него вышел бы отменный шпагоглотатель на карнавалах. Он наполнял воздушный шарик алмазами, наркотиками, или чего он там хотел провезти, минуя досмотр. Потом глотал шарик, привязав предварительно к нему нитку. Проверьте его рот. Нить цеплялась за зубы – задние, чтобы не было видно. А потом ему достаточно было потянуть за нитку и достать шарик.
– Ерунда какая-то, – буркнул Баттерс.
Но он все-таки подошел к трупу и раскрыл тому рот. Потом придвинул стойку с лампой и вгляделся тому в горло:
– Черт подери. Вон она.
Он повозился немного, пока я возвращался к двери и забирал свой посох. Оглянувшись, я увидел, как Баттерс вытягивает изо рта у покойника грязно-белый презерватив, перевязанный тонкой бечевкой.
– Что там? – спросил я.
– Погодите…
Баттерс резанул по презервативу скальпелем и достал из него маленький продолговатый кусок черного пластика размером не больше брелока.