– Не хочу зря тратить ваше время, – отозвался он. – Задавайте вопросы. Я отвечу на все, что смогу.
– Многое ли вам известно о сделке, в результате которой убили Мендосу?
Он побарабанил пальцами правой руки по колену.
– Мендоса собирался уходить на пенсию, – сказал Марконе. – Это была его последняя операция. Я многим ему обязан за преданность, поэтому по его просьбе позволил ему действовать в определенной степени самостоятельно.
– Он продавал что-то без вашего ведома?
Марконе кивнул:
– Содержимое старого сейфа. Мендоса наткнулся на ключ от него на распродаже.
В переводе с воровского жаргона это означало покупку у контрабандиста или взломщика.
– Продолжайте.
– Ключ открывал старую банковскую ячейку, закрытую с тысяча девятьсот сорок пятого года. В ней лежали произведения искусства, ювелирные изделия и прочие культурные артефакты.
Я вопросительно изогнул бровь:
– Награбленное во Вторую мировую?
– Так предположил Мендоса, – кивнул Марконе. – Он предложил мне несколько объектов из этого сейфа, а я в ответ позволил ему распоряжаться остальным по своему усмотрению.
– Что вы получили из этого? – спросил я.
– Двух Моне и Ван Гога.
– Черт возьми. – Я тряхнул головой. – А что случилось потом?
– Мендоса понемногу распродавал содержимое сейфа. Это продолжалось несколько недель, а потом он сообщил мне, что один из людей, к которым он обращался касательно одной древней книги, похоже, обладает способностями, выходящими далеко за рамки обычных.
– Он называл вам его имя? – спросил я.
– Мужчина по имени Гривейн, – ответил Марконе. – Мендоса спросил моего совета на этот счет.
– И вы рассказали ему, что у чародеев существуют сложные отношения с техникой.