Я задумчиво потер подбородок:
– Что еще он вам сказал?
– Ничего, – сказал Марконе. – Он не помнит, что происходило после того, как увидел подъезжающую «скорую».
– Значит, вы хотите, чтобы я поговорил с ребятами из «скорой». Почему вы сами этого не сделали? – поинтересовался я.
Он изогнул бровь:
– Дрезден, постарайтесь не забывать, что я все-таки преступник. В силу некоторых причин людям в форменной одежде несколько трудно откровенничать передо мной.
Я стиснул зубы: нога отозвалась на очередной толчок особенно острыми ощущениями.
– Да, пожалуй.
– Итак, – произнес он, – мы возвращаемся к моему первому вопросу. Насколько серьезно вы ранены?
– Выживу, – буркнул я.
– Вам не кажется, что стоит показаться врачу? Если рана недостаточно серьезна, мисс Гард, не сомневаюсь, придаст ей более убедительный вид.
Секунду-другую я молча смотрел на него.
– Стало быть, нужно мне это или нет, я направляюсь в больницу, да?
– По счастливому совпадению мы как раз подъезжаем к больнице. Конкретно, к больнице графства Кук.
– Угу. Мне кажется, рана достаточно глубока без дополнительного вмешательства. – Я покосился на бумажный листок и сунул его в карман. – Наверняка там дежурит одна или две бригады «скорой». Вам, наверное, лучше высадить меня у их подъезда.
Марконе улыбнулся – ртом, не глазами:
– Очень хорошо, Дрезден. Примите мои глубочайшие сожаления по поводу вашей травмы.
Глава 19
Марконе со товарищи высадили меня в сотне ярдов от приемного покоя травматологического отделения, и мне пришлось ковылять до двери без посторонней помощи. Это было нелегко, к тому же я чертовски устал, но в прошлом мне приходилось и похуже. Не то чтобы я хотел проделывать такое ежедневно, но после первой дозы острых ощущений боль кажется более-менее одинаковой.
Стоило мне вступить в приемный покой, как я сделался центром внимания. Ну да, когда ты вваливаешься, задыхаясь и оставляя за собой кровавый след, это поневоле производит на людей впечатление. Санитар и сестра уложили меня пузом вниз на каталку, и сестра приступила к осмотру.