В отличие от синоптиков Иоанн разбивает рассказ об отречении Петра на две части: сначала говорится о первом отречении, затем о допросе у первосвященника Анны и далее – о втором и третьем отречениях.
В своем толковании на рассказ из Евангелия от Иоанна о первом отречении Петра Иоанн Златоуст говорит:
Что ж эта женщина? «Ты не из учеников ли Этого Человека?». А он отвечает: «нет» (Ин. 18:17)… То была простая и ничтожная привратница, да и вопрос был не резкий. В самом деле, она не сказала: «и ты ученик этого обманщика и губителя», но – «Этого Человека»; а это, скорее, были слова сострадающей и соболезнующей. Но Пётр и этого не вытерпел. А слова: «ты не из учеников ли» – сказаны потому, что Иоанн был уже во дворе. Так кротко говорила эта женщина! Но ничего этого не заметил и не обратил на это внимания ни в первый раз, ни во второй, ни даже в третий, доколе петух не возгласил; да и это не образумило его, пока Иисус не взглянул на него с горестью (Лк. 22:61)[637].
Последняя деталь – взгляд, который Иисус бросил на Петра после его отречения, – заимствована из повествования Луки (Лк. 22:61).
В том, что Пётр во время допроса Иисуса первосвященником грелся у костра, Златоуст видит признак бесчувственности:
«Симон же Пётр стоял и грелся» (Ин. 18:25). О, в какую бесчувственность погружен был этот горячий и пламенный человек в то время, как отводили Иисуса! И после всего этого он даже не трогается с места, но всё еще греется, – чтобы ты знал, как велика слабость нашей природы, когда ее оставит Бог[638].
3. Допрос у Анны
19Первосвященник же спросил Иисуса об учениках Его и об учении Его. 20Иисус отвечал ему: Я говорил явно миру; Я всегда учил в синагоге и в храме, где всегда Иудеи сходятся, и тайно не говорил ничего. 21Что спрашиваешь Меня? спроси слышавших, что Я говорил им; вот, они знают, что Я говорил.
22Когда Он сказал это, один из служителей, стоявший близко, ударил Иисуса по щеке, сказав: так отвечаешь Ты первосвященнику? 23Иисус отвечал ему: если Я сказал худо, покажи, что худо; а если хорошо, что ты бьешь Меня?
24Анна послал Его связанного к первосвященнику Каиафе.
Действующим первосвященником во время земного служения Иисуса был Каиафа, однако его тесть Анна, бывший первосвященник, продолжал играть существенную роль в религиозных и общественных делах. Анна – сокращенный вариант имени Анания. Другое сокращение того же имени – Анан, используемое у Иосифа Флавия, от которого мы узнаем о частой смене первосвященников по инициативе римских властей. По словам историка, «Квириний сместил первосвященника Иоазара за то, что он не поладил с народом, и назначил на его место Анана, сына Сефа». Затем, после того как императором стал Тиберий, в Иудею был послан наместником Валерий Грат, который «сместил первосвященника Анана и поставил на его место Исмаила, сына Фаби. Впрочем, недолго спустя он уволил и Исмаила и назначил на его место Элеазара, сына первосвященника Анана. По прошествии года он удалил и его и передал этот пост Симону, сыну Камифа. Однако и последний удержался не более года, и преемником ему был назначен Иосиф, прозванный также Каиафой. После всего этого Грат возвратился в Рим, проведя в Иудее одиннадцать лет, и вместо него прибыл его преемник Понтий Пилат»[639].
Валерий Грат был префектом Иудеи в 15–26 годах. Из рассказа Иосифа следует, что Анан был смещен при нем, после чего один за другим на пост первосвященника назначались Исмаил, Элеазар, Симон и Каиафа. Один из этих лиц был сыном Анана. Однако в другом месте Иосиф упоминает о том, что у Анана было пятеро сыновей, «которые все стали первосвященниками после того, как он сам очень продолжительное время занимал это почетное место»[640]. «Такое счастье не выпадало на долю ни одного из наших первосвященников», – отмечает историк[641].
Служение первосвященника, по закону Моисееву, должно было быть пожизненным (Числ. 35:25), и частая смена первосвященников при римлянах шла вразрез с освященной веками традицией. Возможно, именно тот факт, что первосвященники до Каиафы сменялись практически ежегодно, послужил причиной троекратного упоминания в Евангелии от Иоанна о том, что Каиафа был «на тот год первосвященником» (Ин. 11:49, 51; 18:13).
Иудейская элита относилась к бывшим первосвященникам с уважением и сохраняла за ними титул первосвященников. Об этом свидетельствует, в частности, тот факт, что Иосиф Флавий, говоря об одном из бывших первосвященников, называет его этим титулом, несмотря на то что он был смещен за пятнадцать лет до этого[642]. В Евангелии от Луки Анна упоминается наряду с Каиафой в качестве первосвященника, хотя на тот момент он таковым уже не был (Лк. 3:2). Анна и Каиафа упоминаются также в Деяниях (Деян. 4:5–6).
Сохранению за бывшим первосвященником титула и некоторых привилегий способствовала также широкая сеть родственных связей между ним и другими лицами, занимавшими пост первосвященника. О том, что Анна был тестем Каиафы, мы узнаем только из Евангелия от Иоанна, но в этом не было ничего необычного: помимо пяти упоминавшихся выше сыновей, у Анны могла быть и дочь, на которой был женат Каиафа.
И Анна, и Каиафа, согласно имеющимся свидетельствам, принадлежали к партии саддукеев[643]. Словосочетание «первосвященники и фарисеи», встречающееся у Матфея и Иоанна (Мф. 21:45; 27:62; Ин. 7:45; 11:47), можно воспринимать как указание на то, что первосвященники не принадлежали к партии фарисеев. Хотя между фарисеями и саддукеями имелись серьезные вероучительные различия, в политических вопросах они часто выступали как единомышленники (можно вспомнить ремарку Иосифа Флавия: «когда они занимают правительственные должности… то саддукеи примыкают к фарисеям, ибо иначе они не были бы терпимы простонародьем»[644]). В резко отрицательном отношении к Иисусу и желании расправиться с Ним саддукеи и фарисеи были едины.
Допрос у Анны, описанный Евангелистом Иоанном, разительно отличается от того, что мы прочитаем у синоптиков относительно допроса у Каиафы: «Здесь нет ни собравшихся первосвященников и книжников, ни лжесвидетелей, ни обвинений, ни приговора. Вместо этого Иоанн представляет спокойную сцену, в которой Иисус стоит перед первосвященником в присутствии лишь небольшой стражи»[645].
Приватный характер беседы вполне соответствует положению Анны как отставного первосвященника, не имеющего официальных судебных полномочий. Однако тот факт, что Иисуса привели сначала к нему, а не к Каиафе, свидетельствует о его сохраняющемся влиянии. Этот факт может быть также косвенным свидетельством того, что именно Анна, а не Каиафа, был инициатором ареста Иисуса и направил в Гефсиманский сад толпу. Возможно, и Иуда был в сговоре именно с ним или с кем-то из его окружения.