— У меня-то нет, а вот у тёти… Она всё умеет! Умеет читать судьбу по звёздам и знает, о чём говорят птицы в небе. Знает, как лечить травами и как заставить человека говорить во сне…
— Говорить во сне? Ведь это то, что нам нужно! — восхитился Джордано. — Лютеция уснёт и всё нам расскажет, да?
— Представь себе.
— А я и не знал, что у тебя есть родня в Париже, — заметил Розанчик, оставив свой мрачный вид "на потом".
— А кроме тётки, у меня никого и нет. Да и то, она раньше жила в Фонтенбло, а теперь переехала сюда, в Тюильри.
— Очень вовремя она переехала, — весело заметил Джордано.
Они уже проходили ворота.
Друзья прошли вдоль стен сада и свернули на какую-то узкую улочку. Прошли мимо яркой вывески кафе "Золотая Лилия" и, повернув налево, очутились перед низкой дверью, выкрашенной в тёмно-зелёный цвет, с яркой медной ручкой в виде цветка львиного зева с тяжёлым кольцом в пасти. Кольцо блестело свежей медью — видимо, здесь не было недостатка в посетителях. Неудивительно, ведь наверху красовалась вывеска:
Сиринга Китайская.
Предсказание судьбы. Гадание по листьям и лепесткам.
Любовные напитки и заклинания.
Кто мог пройти мимо подобной вывески!
Трое друзей остановились на пороге.
— Это здесь? — спросил Розанчик, разглядывая вывеску.
— Разве твоя тётя — китаянка? — удивился Джордано.
Гиацинт засмеялся.
— Конечно, нет. Её давние-давние предки, и мои тоже, естественно, могли быть из иранских семейств, из Древней Персии, но уж никак не из Китая. В роду у тёти гораздо больше французской крови, чем даже восточной, но она правильно рассчитала, что "Сиринга Китайская" звучит куда загадочней, чем "тётушка Сирень". Это имя с намёком на китайских императоров, тайнами престижной ныне тибетской медицины и всем остальным — только работа на публику. Так что не напрягайте понапрасну память, стараясь вспомнить, как сказать по‑китайски: "Здравствуйте, не могли бы вы оказать нам одну услугу". Вести переговоры предоставьте мне.
С этими словами Гиацинт взялся за медное кольцо и постучал им три раза очень коротко. После чего открыл дверь и, кивком головы приглашая друзей следовать за ним, вошёл в полутёмное помещение. Они миновали извилистый коридор, который мог напугать кого угодно, и переступили порог комнаты, где вместо двери висела фиолетовая занавеска.
В комнате горел огонь. Пламя колыхалось внутри многочисленных персидских жаровен, являвших собой медные посудины на высоких треногах, стянутых посередине металлическим кольцом. Стены комнаты занимали застеклённые полки, где стояло бесчисленное количество пробирок, склянок, флакончиков и бутылочек всевозможных форм. По всей комнате разливался кружащий голову аромат сирени.
Из‑за ширмы в дальнем углу появилась женская фигура, облачённая в пурпурно‑фиолетовую мантию. Голову её скрывал широкий капюшон.
ebooksa