Макорин жених

Ефим Маркович терпеливо ждал, когда она кончит. Она выкричалась вся, остановилась, размазывая слезы по щекам подолом передника.

— Успокойся, Парасковья. Слезами да криком делу не поможешь. Надо подумать да раскумекать. Может, Егор, вовсе сказать, и дельное замыслил. Бывает, что клин клином вышибают. Если с божьим словом да со Христовым именем, так и камень вместо хлеба сгодится.

Надевая картуз, Ефим сказал Бережному тоном приказа:

— Ты, Егорушко, межуголок-то и подзоры подготовь к ночи. А про колхоз мы еще с Платонидой посоветуемся. Как она скажет. Прощайте-ко…

Бережной остался стоять с растерянным видом.

— Ну-ко! И Ефим в колхоз толкает… Вот так оборот…

Глава двенадцатая

СПЕКТАКЛЬ В ЯРМАРОЧНОМ АМБАРЕ

1

Сырая дождливая осень расхлябила дороги, мутной водой наполнила речки. Не стало дальнего пути ни конному, ни пешему. Мите невольно пришлось прервать поездки с передвижкой. Да он был и рад отдохнуть. А тут еще комсомольцы надумали ставить на Погосте спектакль. Трудно сказать, кому первому пришла на ум эта затея, но она понравилась всем. Как ставят спектакли, никто толком не знал. Но раз решили, что за отговорки могут быть — ставить и никаких гвоздей. Пашка Пластинин запустил руку в свои рыжие вихры, похмыкал под нос и высказал не очень уверенно:

— Ежели к Екатерине Ивановне сходить? Не поможет ли…

Многим предложение понравилось.

— Сходим. Как не поможет. Она этих спектаклей в городе видала тысячи, ей полдела.

Другие возражали.

— Так она вам и станет представляться! Учительша же… И добавляли:

— Да и старая епархиалка. Их на клиросе[15] петь учили, а не на сцене ломаться.

Все-таки решили рискнуть, послать к Екатерине Ивановне делегацию. Главным ходатаем назначили Митю — он тоже не лаптем щи хлебает, киномеханик, не шутите! С ним учительница не захочет, да будет разговаривать. Митя согласился пойти, хотя в душе и потрухивал. Ведь не так еще давно он дрожал перед Екатериной Ивановной у классной доски и не раз, бывало, выводил ее из терпения своими дерзостями. Ах, да что вспоминать, нынче он взрослый, как-никак тоже с образованием, к тому же комсомолец. Пошли. Когда переступили порог маленькой комнатки учительницы, Митя почувствовал себя школьником и произнес: «Здравствуйте, Екатерина Ивановна!» — совсем так, как бывало в ученические годы. И от смущения покраснел. А Екатерина Ивановна ничего этого не заметила или не хотела заметить, поздоровалась почтительно, как и положено здороваться со взрослыми, усадила всех на стулья, сама села напротив. Митя набрался духу и выпалил:

— Мы к вам, Екатерина Ивановна, по делу. Спектакль хотим ставить и просим вас быть руководительницей.

Неожиданная просьба смутила учительницу.

— Что вы…

Она по привычке чуть не сказала «ребята», но спохватилась и поправилась: