Их взгляды встретились, и он увидел, что она серьезна. Он разочарованно выдохнул. - Я найду способ.
Она закатила глаза, стирая старую, испачканную повязку и собирая фрагменты швов в кусок ткани, затем встала и сурово посмотрела на него. - Если ты попытаешься бросить мне вызов и в одиночку мстить Мальвинию, я больше не буду иметь с тобой ничего общего. Люблю я тебя или нет.
- Но ты меня любишь же? - поддразнил он.
- Конечно люблю! - сердито воскликнула она. - Как ты думаешь, почему я тебе все это говорю?
- Но это Макрон, которого ты любишь. Он кикогда не изменится. Это то, что ты однажды сказала мне.
- Ну, я была неправа, не так ли? Я хочу, чтобы ты изменился сейчас. Я хочу, чтобы ты был достаточно умен, чтобы знать, что хорошо для тебя. И для нас. Я слишком многого прошу?
Сказав это, Петронелла поняла, что комментарий был неразумным, и быстро продолжила. - Все, о чем я прошу, это чтобы ты тщательно обдумал ситуацию и не делал ничего необдуманного, когда выздоровеешь.
Он обдумал это, а затем кивнул. - Справедливо.
********
Самые темные дни зимы миновали, и с каждым вечером светлое время суток становилось все длиннее. Снег растаял вскоре после их прибытия, и осталось лишь несколько сугробов вне досягаемости солнечного света, а земля, промерзшая, как железо, превратилась в липкую грязь. Бывали дни, когда на ясном небе ярко светило солнце, а температура была достаточно теплой, чтобы Макрон и Петронелла могли провести несколько часов в маленьком дворике дома легата. Много лет назад кто-то разбил несколько клумб и посадил небольшие живые изгороди, чтобы разграничить их. В последнее время за ними почти не следили, поэтому, пока Макрон отдыхал на приготовленной для него кушетке, Петронелла принялась за уборку грядок, чтобы весной посадить цветы и овощи.
Макрон пытался убедить ее, что она зря тратит время, так как они уйдут из дома, как только он выздоровеет. - Нам дали это место только как временное жилье.
- Ты всегда можешь сделать предложение Рамирию и сенату колонии. Назови цену, чтобы купить его. Вряд ли они получат от этого дома какую-то пользу, и, смею предположить, сенат был бы рад лишнему серебру в казне колонии. - Она с нежностью оглядела двор. - Это был бы прекрасный дом, в котором мы могли бы вместе состариться.
Он не мог не улыбнуться ее энтузиазму. - Ты уже все распланировала до мельчайших деталей, не так ли?
- Почти, любовь моя. Теперь, когда у меня была возможность увидеть остальную часть колонии и кое-что вокруг нее, я могу сказать, что это спокойное место.
- Будем надеяться, что так и останется. Хорошо, я поговорю с Рамирием. Прощупаю его и узнаю, не захочет ли колония продать нам это место.
Она ухмыльнулась и обняла его, пока он не вздрогнул, и отпустила его. – Ой, прости! С тобой все впорядке?
- Я буду жить.
*******
Каждые несколько дней Рамирий навещал Макрона, чтобы проверить его успехи. Пока они пили вино из кувшина, который он всегда носил с собой, разговор переходил к делам колонии, в том числе к последствиям стычки в триновантском поселении.
- Прокуратор пошлет еще одну карательную экспедицию? - спросил Макрон, когда они сидели во дворе в конце февраля. Из-за своей слабости он все еще чувствовал холод сильнее, чем привык, и сидел с одеялом на ногах и толстым плащом на плечах.
ebooksa