Честь Рима

Макрон задумался над ее обвинением. Она была права в отношении того, как система работала между отдельными людьми в Риме, и, что более тревожно, она была права в отношении судьбы многих малых царств, которые променяли свою будущую независимость на защиту Рима в настоящем. Племя иценов вполне могло оказаться в такой же опасности.

- Вы думаете, что написание завещания может защитить вас от этого?

Прасутаг вздохнул. - Надеюсь. Я оставляю свое царство наполовину моей царице, наполовину императору. Я прошу его защитить мой народ. Моя семья. Ицены верен императору.

- Не все, - заметил Рамирий. - Некоторым взбрело в голову восстать против нас год или около того назад.

- Они восстали и против нас, - запротестовала Боудикка. - Это наши воины помогли подавить мятежников.

- Я знаю. Но для многих римлян грехи одной части вашего племени будут восприниматься как грехи всего племени. Какой бы ни была правда. В Лондиниуме найдутся те, кто посчитает иценов в лучшем случае ненадежными. Вы можете не получить желаемого от составления завещания.

Прасутаг сердито пошевелился. - Даю свое слово. Я отдаю честь Прасутагу. Ицены и римляне – друзья, - он нахмурился, подыскивая более сильное слово. Союзники. Честь иценов хороша. Честь Рима – та же? Или ложь?

- Рим благороден, - настаивал Рамирий.

Макрон уже не был так уверен в этом принципе, как когда-то. Долгие годы службы выявили множество случаев, когда Рим не действовал с честью, как бы ему ни было больно это признавать. Он не был уверен, что наместник согласится с завещанием, предложенным Прасутагом. Даже если бы он это сделал, его одобрение могло быть легко отменено императором по рекомендации его советников или даже по собственной прихоти. Макрон тихонько вздохнул. Он ничего не мог поделать с имперскими махинациями. Для него важнее была дружба старых товарищей. Он потянулся за винной амфорой, которую принесла Петронелла, и наполнил чаши, прежде чем поднять свою в тосте.

- За моих хороших друзей и союзников, которые сражались на моей стороне. Да присмотрят за всеми нами боги и да проследят за тем, чтобы наши планы и амбиции осуществились.

Пока они ели и пили, разговор перешел к более легким темам и воспоминаниям о совместной миссии по спасению заложников из когтей друидов Темной Луны. Наконец, когда снаружи стали сгущаться сумерки и вошла Петронелла, чтобы зажечь масляные лампы и развести огонь, Макрон зевнул.

- Утомляем вас, не так ли? - упрекнула Боудикка.

- Прости. Я все еще чувствую слабость. Возможно, мы сможем продолжить наше воссоединение завтра?

- Нет. Не завтра. Нам нужно уладить наши дела в Лондиниуме как можно скорее. Мы покинем колонию утром.

- Ах, как жаль. Тогда в другой раз.

Боудикка встала вместе с Рамирием и Прасутагом. Последний на мгновение пошатнулся и потянулся к жене за поддержкой, пока головокружение не прошло. Затем все трое направились к двери. Боудикка остановилась и оглянулась на Макрона.

- Будь осторожен, старый друг.

- Са, - согласился Прасутаг. - Будь сильным.

- И ты тоже. Подожди, есть одна вещь, прежде чем ты уйдешь. Можешь передать мое сообщение в Лондиниум?

Боудикка и Прасутаг быстро переглянулись, и он кивнул.