– Вперед, – тихонько сказала Каролина, придав Вите решимости.
Он, прихватив статуэтку, уселся на соседнюю с Мишкой парту и поставил на нее свою «драгоценность», которую принялся нарочито рассматривать.
Не прошло и минуты, как Глушков это заметил:
– Э! Чего это там у тебя? – Мишка привстал из-за парты.
– Ничего, – Витя поспешно сунул статуэтку за пазуху.
– А ну покажь, – Мишка уже высился каланчой над изображающим беспокойство Щегловым. – Покажь, тебе говорят.
Витя нехотя вытащил статуэтку и поставил на парту.
– Ого! – Мишка тут же загреб ее своей длинной ручищей. – Прикольная шняга, – он поворачивал ее под разными углами, рассматривая. – На Каролину похожа. Где взял?
– Нашел.
– Где нашел?
– На пустыре.
– Не врешь? – Мишка с недоверием поглядел на Щеглова.
– Нет.
– Блестящая, как будто из серебра сделана, – сказал Глушков, пуская статуэткой солнечный зайчик.
– Наверное, кучу денег стоит, – добавил Витя. – Отдай, Миш, – и он протянул руку.
– Отдай уехал в Китай, – Мишка пытался поймать солнечным зайчиком глаза сидящей на третьем ряду Каролины.
– Отдай, Миш, хорош. Звонок скоро, – Витя продолжал держать руку протянутой.
– Ты, Щегол, клешню-то не вытягивай, – Мишка убрал статуэтку за спину. – Звонок, говоришь, скоро? Вот и топай на свое место.
– Миша, отдай. Ну пожалуйста, – продолжал канючить Щеглов, изображая из себя крайне расстроенного человека.
– Не ной, Щегол, – сказал Мишка, садясь за свою парту. – Я у тебя ее конфискую.