Past simple,

Когда-то мама мне говорила, что невозможно любить и ненавидеть одновременно. Потом я поняла – еще как. Можно любить человека за то, что он был в твоей жизни, за каждое радостное мгновение и за каждую минуту, проведенную рядом с ним. И тут же ненавидеть. За его поступки, которые причинили тебе боль. За его равнодушие. За его отстраненность.

А все потому, что ненависть и любовь – две стороны одной медали. И как ты не крути, никогда не сможешь избавиться от чего-то одного, не потеряв при этом и другое. Можно выкинуть медаль. Просто взять и выкинуть. Но нужно понимать, что на этом месте, где она лежала, останется пустота. Да, быть может она долго не продлится и совсем скоро в твою жизнь ворвется новая медаль с такими же двумя сторонами, но факт – все повторится снова.

– А я скучаю, – тихо сказал Глеб, прижав меня сильнее и зарывшись носом в мои волосы. – Ты все также пахнешь.

Этого я уже стерпеть не могла. Наплевав, что на нас, возможно, будут смотреть люди, я резко и с силой оттолкнула Глеба от себя. Он не ожидал этого и по инерции сделав пару шагов назад, налетел на пожилую пару, которая в это время вальсировала, запнулся о свою же ногу, картинно взмахнул руками, зацепив еще одних танцующих и не менее эффектно приземлился на задницу.

Музыканты на какое-то мгновение умолкли. Лица всех присутствующих были обращены к нам, что меня довольно сильно смутило. Глеб так и сидел, недоверчиво глядя на меня исподлобья. Развернувшись, я со всех сил бросилась к корпусу. Да что же за день такой? Все через одно место! Вот чуяла моя жопушка, что ничем хорошим эта поездка не обернется. Почему я проигнорировала такую важную часть тела?

– Тань, – Лика, как выяснилось, бежала следом. – Таньк, подожди!

– Хватит! Хватит с меня и подожди и про дожди! – рявкнула я, прибавляя скорости.

На каблуках бежать было неудобно, поэтому недолго думая, я скинула туфли и зажав их в руках, понеслась дальше. Уже подбегая к зданию, я заметила Вадима. Он сидел на скамейке, сосредоточенно рассматривая свои руки, словно на них узоры проступили. Он было поднялся мне на встречу, но что-то увидев во взгляде, так и остался стоять.

Взбежав по ступенькам и влетев в холл, я притормозила у стойки администратора.

– Через минут десять я спущусь, хочу выехать, – начала я, пытаясь перевести дыхание. – Сможете вызвать такси к этому времени?

– Да, конечно, без проблем, – улыбнулась она еще шире.

– Спасибо, – коротко бросила я и понеслась к лифту.

В номере я наспех переоделась в простенькие джинсы и футболку, покидала в спортивную сумку то, что днем успела достать и обув кроссовки, полетела вниз, держа в руках платье.

– Скажите, вы сможете это передать владельцу базы отдыха? – вновь обратилась я к администратору, лицо которой теперь выражало крайнюю степень удивления.

– Да, конечно, – справилась с шоком она. – Ваша машина уже ждет у парадного входа. Надеюсь, вам все понравилось.

– Безумно, – буркнула я. – Я в восторге!

Не прощаясь, я развернулась и твердым шагом пошла к выходу. Никакие просьбы и взгляды Лики не заставят меня находиться и дальше здесь. Пусть забирает себе Глебушку. Его рыжая пассия свалила днем, и правильно сделала. Значит, и мое дальнейшее пребывание тут не имеет смысла.

Лика стояла у входа. Стоило мне спуститься по ступенькам с крыльца, как она бросилась ко мне и перехватила за руку.

– Таньк, не уезжай, – умоляюще сказала она. Я покачала головой. – Ну что мне сделать?

– Отпустить.