Past simple,

– Глеб не рыночный товар, который нуждается в оценке стоимости, – резко ответила я.

Как объяснить Инге, что я не захотела знакомить его со своей компанией, потому что наперед знала, что из этого выйдет. Подруга бы, естественно, начала проверять Глеба на прочность. Окутала и опутала бы своими чарами. А как Инга умеет флиртовать… Знает, как удачней наклонится, чтобы продемонстрировать красивые полукружья пышной груди, едва прикрытой лифчиком. Знает, как «случайно» потереться задницей о ширинку, после чего невинно взглянув и соблазнительно приоткрыв ротик, прошептать что-то вроде «я такая неуклюжая, прости».

Зато друг Лёша – друг детства и самый близкий мне человек, начал бы провоцировать Глеба. Так уж вышло, что он никак не может смириться с вечной пропиской во френдзоне. А мне жаль. Жаль, что не могу ответить взаимностью ему и его чувствам.

Димка – парень Инги, будет ужасно ревновать свою девушку. Причем по вполне понятным причинам. И дело может закончится грандиозной потасовкой, после которой либо Глеб сбежит, теряя тапки, либо передо мной станет выбор: компания или парень. А я очень не хочу терять своих друзей. И с Глебом я расставаться не намерена.

Но и это не все. Самым веским поводом не знакомить Глебы с ними – ревность. Я просто не смогу нормально и адекватно смотреть, как Инга флиртует с ним. Я буду накручивать себя, переживать и в конце концов сорвусь.

– Ну комон, подруга, – толкнула меня в бок Инга. – Мы же твои друзья! Мы же должны быть уверены в том, что тебе попался хороший человек!

– Инга, нет! – воскликнула я. – И не нужно вновь поднимать эту тему!

– Окей! Хорошо! Уговорила, кроха, – подруга подняла руки вверх. – Идем, у нас пара.

Купив в автомате кофе, мы направились в сторону аудитории. Жаль, что я тогда не обратила внимание на странный блеск в глазах подруги. Очень и очень жаль.

– Очнулась? – запах был настолько резким, что я чихнула. – Очнулась.

Я разлепила глаза и уставилась на расплывчатое лицо мужчины.

– Это твоя особенность – влипать в неприятности, стоит отвернуться на несколько минут? – спросил Вадим и поймав мой изумленный взгляд, что-то достал из кармана. – Вот, держи. Так спешила сбежать, что забыла телефон в машине.

– Спасибо, – пробормотала я, оглядываясь вокруг, делая еще одно удивительное открытие. Я у себя дома. – А как… Как мы тут оказались?

– Твоя подруга была слишком настойчивой. Знаешь, она мне пообещала яйца оторвать и скормить их бродячим собакам, если я немедленно не признаюсь, что сделал с тобой и в какой канаве оставил твое бездыханное тело, – рассмеялся Вадим. – Вот я и вернулся. Узнал номер квартиры, поднялся, долго звонил, но двери никто не открыл.

– Да, я выбежала в магазин за сигаретами и… В общем, неважно, – поморщилась я. – А… что произошло?

– Ну, судя по всему, ты нарвалась на местных алкашей. Они просто хотели тебя попугать, но кто же знал, что ты ломанешься, как сумасшедшая? Я сам не ожидал, смотрел на все, словно в замедленной съемке, – сказал Вадим и скривился, понюхав ватку.

– Вот-вот, – кивнула я, с интересом наблюдая за ним. – Прекрасный аромат. И этой дрянью ты меня нанюхал.

– Ну а что оставалось делать, если ты лежала, не подавая признаков жизни? – спросил он.

– Понять, простить и приложить что-то холодное, чтобы шишка не вскочила, – поморщилась я от боли, дотрагиваясь до своего лба.

– Уже, – Вадим взял с тумбочки упаковку замороженных пельменей и покрутил ею у меня перед носом. – Только все равно некоторое время придется тебе исполнять роль единорожки.