Элизабет с Дугласом подходят к скамье и усаживаются.
– То есть за тобой теперь охотятся нью-йоркская мафия и колумбийский наркокартель?
– Да уж, милая, беда не ходит одна.
– И Служба прислала тебя сюда, чтобы отсидеться?
– Ну, честно говоря, это моя блестящая идея. Я читал о тебе, о твоих последних эскападах и об этом местечке – Куперсчейзе, и подумал, что лучшего убежища не найти.
– Зависит от того, что ты планируешь здесь прятать, – замечает Элизабет, глядя на кладбище, – а так да.
– Так ты мне поможешь? Мобилизуешь свои местные войска? Пусть высматривают опасных незнакомцев. Только не говори им, в чем дело. Я здесь лишь до тех пор, пока все не рассосется.
– Дуглас, ты не обязан отвечать честно, но все же спрошу: ты украл алмазы?
– Конечно, украл, милая. Они там просто лежали – я не смог устоять.
Элизабет кивает.
– И мне нужно, чтобы ты постерегла меня, чтобы я мог их забрать, переправить в Антверпен и превратить в наличность. Я же решил, что подвернулся случай для идеального преступления, понимаешь? Не сними я тогда эту дурацкую маску, честное слово, жил бы уже на Бермудах.
– Понимаю, – говорит Элизабет. – А где эти алмазы сейчас, Дуглас?
– Не допусти моего убийства, милая, тогда расскажу, – обещает Дуглас. – А вот и наша подружка, Гермиона Грейнджер.
Поппи подходит к скамейке. Она показывает на свои наушники: можно ли ей их снять? Элизабет кивает.
– Надеюсь, вам понравилась прогулка, дорогая? – спрашивает Элизабет.
– Очень понравилась, – говорит Поппи. – Мы в универе занимались пешим туризмом.
– Что вы сейчас слушали? Грайм?[6]
– Подкаст о пчелах, – отвечает Поппи. – Если они вымрут, боюсь, мы обречены.
– Впредь буду осторожнее, – обещает Элизабет. – Так вот, Поппи, Дуглас убедил меня взяться за предложенную работу. Полагаю, я смогу быть вам полезной.
– О, потрясающе! – восклицает Поппи. – Какое облегчение.