Мустафа подошел к Федору и произнес:
– Ты отлично сражался, гяур. Ты спас нас. И я могу это признать. Одолел опытного фехтовальщика.
– Этого? – Мятелев указал на труп офицера. – У него оружие никуда не годное.
Турок подобрал шпагу испанца и внимательно осмотрел клинок.
– Это толедский клинок. Отличная работа и сбалансирован хорошо! Так что ты не прав. Это твоя добыча.
Мустафа протянул шпагу Федору. Тот принял её и сказал:
– Я к иным клинкам привык. Чего мне с этого?
– Возьми, возьми. Это хорошая шпага. Она тебе еще послужит.
Если бы Федор мог тогда знать, как капудан-паша османского флота был прав. Этот толедский клинок будет спасать его жизнь в диких дебрях Южной Америки.
– Как ты выбрался из каюты, где был закрыт? – спросил капудан.
– Дак битва началась. А я не мог пропустить битву, эфенди.
– Хорошо. Ты бросился на врагов с голыми руками и только на испанском корабле получил оружие. Это смелый поступок. А я ценю смелость и умение драться на саблях. Ты хороший воин.
– Давно держу клинок в руках, эфенди. А в награду за мою помощь, если таковой достоин, не забудь нас отпустить на волю, когда придет время для этого.
– В том могу тебе поклясться Аллахом. Ты и твой друг получите свободу. А пока ты мой гость. Желаешь остаться на этом судне? Сейчас сюда прибудут мои матросы, и для тебя будет выделена лучшая каюта. Или снова прейдешь на «Меч падишаха»?
– Нет, я останусь на этом корабле.
– Эй! – Мустафа приказал привести пленных офицеров.
И тех поставили перед ним. Их было трое.
–Кто из вас командует этой посудиной? – спросил он через толмача (переводчика).
– Вон лежит его тело. Это дон Хуан де Гонсало и Вальдес, – ответил высокий средних лет офицер. – Я хорошо говорю по-турецки и пусть, эфенди не утруждает себя толмачем.
– Кто ты? – спросил Мустафа.