— Психологи говорят — это присуще молодости, которой почти всегда сопутствуют эмоциональность, сентиментальность, свежие веяния. Молодые смотрят на жизнь с оптимизмом.
— Для меня важнее, как смотрит на жизнь молодой криминалист, — улыбаясь и выпуская облако синего дыма, сказала секретарша профессора.
— Я ничем не отличаюсь от молодых людей других профессий, во всяком случае, влюблен в истину и верю в победу добра над злом. А вы во что верите?
— Я? Признаюсь, я разочарована. В детстве мне жизнь представлялась в розовом свете.
— Расскажите немножко о себе.
— Если вы так просите и если вам не будет скучно…
— Скучно или весело, это не имеет значения, но мне кажется, что мы понравились друг другу, а чтобы стать друзьями, необходимо познакомиться поближе.
— У меня такое чувство, что, прежде чем нанести мне визит, вы кое-что узнали обо мне.
— Не буду скрывать. Мне известно, что вы единственная дочь крупного торговца, который обанкротился и покончил с собой. Ваша мать вышла замуж вторично, но вскоре умерла во время родов. Вы с малых лет остались сиротой. Когда вам не исполнилось еще и тринадцати лет, вас изнасиловал один негодяй. Этот ужасный случай нарушил ваше психическое равновесие. На помощь пришел ваш благодетель — Шуманов. Только ему вы обязаны полным избавлением от тяжелого недуга. В благодарность вы были преданы ему всю жизнь и делали все, чтобы он был счастлив. Профессор Шуманов, однако, не замечал вас как женщину, а видел лишь хорошего товарища, человека, которому позволительно в определенных рамках принимать активное участие в его личной жизни. Именно поэтому вы не вышли замуж. Однако близость к любимому человеку не принесла вам счастья. Думаю, внезапная смерть профессора является для вас тяжелой утратой.
Кюрана нервно смяла сигарету в пепельнице и заговорила с пафосом:
— Теперь меня уже ничто не удивит, даже если в заключение вы скажете, что я недостойна вашего уважения.
— Товарищ Янкова, позволю себе еще раз повторить, что я очень молод, чтобы судить о поступках старших. Вы осознавали свой долг и прислушивались не только к голосу разума, но и к велению сердца. Почему поступили так, а не иначе — это ваше личное дело, в которое, уверяю вас, никто не имеет права вмешиваться. Вы даже в известной степени заслужили признательность за вашу безграничную верность и честность по отношению к профессору.
— Благодарю вас, молодой человек. Спасибо, товарищ инспектор, за добрые слова. Ваше врожденное добродушие и понимание очень тронули мою душу, мне не остается ничего другого, как ответить вам таким же уважением. Но прежде прошу вас пройти со мной в библиотеку профессора. Мне хочется, так сказать, проиллюстрировать нашу беседу некоторыми документами. Предполагаю и даже убеждена, что они вас заинтересуют.
Она поднялась с кресла, и я последовал за нею.
Библиотека располагалась в продолговатом помещении, вдоль стен которого стояли забитые книгами стеллажи. Большая часть их была застеклена. Свободным от книжных полок и стеллажей оставался только вход. Вентиляция и освещение были оборудованы на потолке.
Янкова подошла к секции иностранной литературы. Нажала на металлический рычажок, который был тщательно замаскирован. Стенка выдвинулась немного вперед и с легкостью отодвинулась в сторону, образовав узкий проход. Она сделала знак приблизиться к ней. В проеме между стеллажами была картина, как бы выгравированная на стене. Она слегка надавила на рамку. Мне показалось, что заработал какой-то невидимый электромотор. Картина, которая, по существу, служила дверцей вмонтированного в стену металлического сейфа, медленно повернулась. Но внутри было пусто.
— Вот не думал, что господин профессор имел слабость к тайникам! — обратился я к хозяйке.
Янкова смотрела на меня совершенно безумными глазами, лицо ее стало бледным как полотно. Казалось, она захлебнулась и не может произнести ни слова.
— Шка… шкатулка исчезла! — заикаясь и еще больше бледнея, наконец выговорила экономка. Потом совершенно неожиданно упала на колени, схватилась за голову, словно готовилась рвать на себе волосы.
Быстро подхватив ее, усадил на прежнее место — в кожаное кресло. Налил воды. Подождал, пока она придет в себя и успокоится, приведет в порядок растрепавшиеся волосы, и только потом спросил, что произошло.
ebooksa