Морис с готовностью играл роль утешителя — на его крошечной груди рыдало сразу две красотки, вынужденные наблюдать, как ускользает из-под носа выгодная партия.
— Ну-ну, девочки! Это не последний мужчина на свете! Есть и не менее достойные. С больши-и-и-им… кх… несоразмерно большим сердцем! — заверял он их.
Без внимания не остался и Мелкий. Жёлтая шляпка оглаживала мышцы, рельефно выступающие под плотным зелёным сукном, и интересовалась:
— А вы, вероятно, близкий друг принца, раз сидите здесь, с нами?
— Ыгы! — горняк и прежде не кичился красноречием, а теперь и вовсе забыл, как языком шевелить. — Я эта… того…
— О-о-о, как вы сильны! Верно-верно, настоящий мужчина должен не болтать, а действовать!
— Дыа! — демонстрировал прорехи на месте выбитых зубов здоровяк.
Музыка становилась громче и быстрее. Поймав настроение толпы, музыканты экспериментировали вовсю. Струны рвались, трубы гудели, бард-вокалист призывал девочек «не стесняться и показать класс».
Виссенара, как курица, забралась на спинку стула и отпихивала страстного влюблённого фруктовым шашлычком.
— Ваше высочество, — я подперла щёку кулаком и флегматично уминала забытые всеми кругляшки колбасы, — как дуэнья госпожи Когтелапкиной, я должна поинтересоваться, насколько серьёзные у вас намерения.
— Не должна! — взмолился Вис.
— Должна-а-а-а! — злорадно протянула я. — Так какие у вас намерения, ваше высочество?
Его высочество не задумался ни на секунду. Он сдёрнул Виссенару за подол, и та, рухнув сверху, похоронила ранимого влюблённого под ворохом юбок.
— Я бы хотел… — пытался выбраться из ловушки розовых кружев принц.
— Молчи, мужик! Вот правда, лучше молчи! Не говори того, о чём мы оба пожалеем! — предупреждал Вис, пытаясь прикрыть принцу рот.
— Мои чувства ведут меня! Я готов просить…
— Мужик, четырьмя богами заклинаю, не надо!
— Надо! — я закидывала закуски в рот одну за другой, всё набирая скорость. — Это же простая формальность!
— Я готов просить вашей…
— Нет! — взвыл Вис.