Норби

— Можно вызвать кавалерию. У вас есть кавалерия, босс?

* * *

На что рассчитывают французы в будущей войне, я совершенно не представлял. Двадцать последних лет превратили Французскую Республику в пацифистское болото. Дело не в количестве самолетов и танков, солдаты и генералы просто не готовы воевать. Новой Марны не будет, после первых же поражений они капитулируют.

Об этот знают сами французы, об этом догадываются немцы и заранее предвкушают. Но война не всегда решается одним сражением. При премьер-министре Леоне Блюме начались переговоры с нашим представителем о том, что будет после неизбежного поражения. В подробности меня никто не посвящал, но главное вполне понятно: Соединенные Штаты гарантируют восстановление Франции в ее прежних границах с колониями и подмандатными территориями, причем с правительством, избранным самими французами, а не навязанным, к примеру, той же Британией. В качестве гарантии Франция отправила к нам немалую часть своего золотого запаса и договорилась о предоставлении баз в Вест-Индии.

Итак, Франция войны не хочет, воевать боится, но все-таки имеет страховку на самый крайний случай. Мы — их кавалерия.

А какая кавалерия есть у меня?

* * *

Заходить в посольство США я не рискнул, позвонил. Французы клялись и божились, что подслушивать наши телефоны они не будут. Слушают, конечно, однако не всех и не всегда. Атташе по культуре? Да кому он нужен!

— Привет, капитан! Если ты меня сейчас не узнаешь, завтра же уволю.

В трубке что-то булькнуло, но отреагировал адресат на диво оперативно.

— Больше уважения, капрал. Я тебе не Аугусто Сандино.

Порядок!

— Завтра же заявите протест министерству внутренних дел, пока неофициальный. Граждане США на территории Франции не чувствуют себя в безопасности. Имеются факты слежки и организации провокаций. Мы это терпеть не намерены.

Теперь уже трубка не булькала, молчала. Капитан — никакой не капитан, просто кличка со студенческих времен. В качестве пароля в самый раз.

— Тебе нужен большой скандал или что-нибудь другое?

Скачет, скачет кавалерия!

— Нужно, чтобы министр внутренних дел промыл мозги всем детективным агентствам. Никакой слежки за гражданами США, все дети Дяди Сэма неприкасаемы! И напомни, что такая договоренность уже была, так что мы вправе крепко обидеться.

— Все будет сделано, капрал! Я лягушатников еще извиняться заставлю.

Оставалось повесить трубку и выйти из телефонной будки на вольный парижский воздух. По улице как раз рысил кавалерийский эскадрон. Я приложил два пальца к берету.

Разбиты мои ноги, так хочется в Техас, Но Дяде Джо нужны мы, он ожидает нас. И Борегард достоин, и Ли не подведет, Но наш техасский парень, Джон Худ нас в бой ведет.

6

На этот раз сон был спокоен и чист. Ему снилось море — бесконечное, бездонное, от одного края горизонта до другого. Громадные волны с белой пеной на гребне сменяли одна другую, уходя вдаль, свежий ветер бил в лицо, губы чувствовали вкус соли. Морю не было никаких дел ни до него самого, ни до всех прочих людей, у пучины свой масштаб и свой закон. И эта чуждая невиданная мощь почему-то успокаивала, придавая сил. Он смотрел и смотрел, не отводя глаз, а волны росли, тянулись к самому небу, далекое солнце светило в глаза.

— Вставай, соня! — услышал он сквозь плеск воды и шум ветра, но прежде чем проснуться, успел подумать о том, что перед морем не чувствуешь страха. Это только стихия без злой воли и умысла.