Я, как опытный таёжник, развел костер быстро, лес березовый, а берёза горит любо-дорого. Особенно береста. Хорошо в лесу, Малышев набрал подберёзовиков! Тоже в котелок! Причём я их для начала там обжарил. Две бутылки вина улетели на шестерых быстро. Пришлось повышать градус. Коньяк я уже перелил во фляжку. Колесников поёт песни на гитаре, Ленка привалилась ко мне и откровенно лапает меня. Бухая. Синицкая уже не бдит, а шепчется с Малышевым, Бейбут почти не пьёт, сидит и слушает завывания Петра. Может они ему родные казахские мотивы напоминают? Костёр прогорает, и я иду поискать ещё дров. Уже темно, и я подсвечиваю дорогу Бейбутовским фонариком.
— Петя, подожди! Раздаётся голос пьяной Ленки, — она догнала меня и с ходу начала целовать.
Я, было, хотел устроить скандал, мол, я не Петя, а потом решил, да хрен с ним, зато какая девочка жаркая! Ленка расстегивает мне джинсы и лезет в штаны.
«Да неужели!» — радуется одна похотливая часть меня.
«Беги от неё нахер, на всю голову ударенная!» — взывает к здравому смыслу другая, повзрослее.
Глава 23
Поздно! Кровь уже прилила к голове и здравые мысли стыдливо скрылись. Лапаю её за маленькую, но упругую грудь, Ленка уже сняла с меня штаны, и … у меня внезапно наступает облегчение. Не дотерпел — такое сильно было возбуждение. Вот же облом, но ничего, зная свой новый организм, новый заход — дело нескольких минут.
— Ленаааа! — мычит пьяно гитарист Колесников где-то в лесу.
— Петяяя! — отвечает ему Ленка, не менее пьяно, но тут же трезвеет, откидывается назад и смотрит на меня, ну может, не смотрит, а спит так странно. В лесу ведь темно, я даже не вижу её глаз, закрыты они или нет.
— Петя? — тихонько спросила она опять.
— Я Толя, Лен ты чего? — пытаюсь её привлечь к себе.
— Штыба! А где Петя? — немного трезвеет она.
Бляха муха, она что реально, меня с Колесниковым спутала? Зло берёт аж! Всё, надо с ней завязывать. Вожделение сменилось злостью и хочется ударить её, тоже не моё желание, я девочек не бил.
— Лееен! — опять кричит Пётр.
— Вон, иди, лови его в лесу, — отталкиваю я изменщицу. Лен, ты нормальная? Меня с Петькой перепутать! Ладно, издалека, но вблизи как? На ощупь? У нас строение разное тела! — говорю я, приводя себя в порядок и уже успокаиваясь.
— А ещё думаю, такой накачанный он оказывается, — до сих пор не может понять ситуацию Ленка.
Иду к костру, чуть не падаю, запинаясь за корягу. Здоровая такая, волоку за собой. Притащив к костру, смотрю, как воркуют Малышев и Синицкая. Что ещё одна парочка на курсе? Да вряд ли. Малышев — красавчик, а у Оли шнобель горбатый, а до пластических операций ещё лет двадцать.
«Ноу-хау Кристины Орбакайте — силикон в нос», — вспоминаю старую шутку и смеюсь.
Шустро разделываем с Бейбутом корягу, топорик с собой взять не забыли, и вскоре огонь вспыхивает как на пионерском костре. Настроение поднимается, но тут к костру вышел Колесников и первый его вопрос:
— А где Лена?