— Слышь, парень, ты бы и, правда, того, уступил! Ей стоять тяжело, — влез водитель.
— А что вам уже разрешают стоя возить пассажиров по межгороду? — наезжаю в ответ я. — В поход с рюкзаком идти не тяжело, а стоять не может.
— Ну, молодежь! Этот хамит, — тетка тычет в меня пальцем. Эта вот — крашеная, заявила что беременная, а живота-то не видно! А я пенсионерка! Вот мой пенсионный!
— Что вы хотите, чтобы у неё через три часа живот уже был виден? — серьёзным тоном осведомляюсь я.
Крашеная вкуривает сразу и начинает ржать, за ней смеётся и весь автобус, в том числе пенсионерка. Хотя, судя по году рождения, ей ровно полтинник.
— А ты ничего такой, юморной, — пихает меня локтём не очень культурная девушка. — Куда едешь?
— Ачинск.
— Жаль, я бы с тобой задружила, — заманивает меня она. — Поехали в Красноярск?
А я не хочу, и зачем я вообще в ссору ввязался? Теперь меня могут запомнить же!
Автобус прибыл в город к десяти утра, накрапывал дождь, но я был полон сил и энергии. Интересно менять будущее, тем более, из ближайших событий, я помнил только аварию в Чернобыле, но это — следующий год. Сейчас предстояла сложная работа — найти девочек. Вернее, сначала гостиницу, потом номер комнаты, а уж потом как-то и их. Я был готов уехать и несолоно хлебавши. Чего ради мне рисковать и засвечиваться ради пусть и друга нашей страны? Хотя название гостиницы мне было известно — «Ачинск», разумеется! Куча народу, ведь рядом ЖД вокзал. Здание всё то же, что я видел раньше, проезжая по Транссибу, но, несмотря на молодость — выглядит не очень. Грязное какое-то, но много стекла и смотрится по-современному! Пока Ачинск меня не впечатлил. Хотя девочки интересные есть, вон парочка с сумками пошла, такие попки! Пойти помочь донести до поезда?
Чёрт! Это же Маринка и Оксанка! Они же вечером должны уехать! Понятно, что уже желания помочь им нет, зато появился инстинкт следопыта! Действительно! Они идут на поезд, который только объявили, номер один! Садятся в третий вагон, плацкарт, чего экономят? На улице уже толпа народа, кто-то сошёл, кто-то садится, некоторые выбежали на вокзал. Девчонки вышли через минуту уже без сумок, стоят щебечут. К ним тут же подходит усатый мужик, который видимо из этого же вагона и вышел покурить. Болтают. Как попасть внутрь? У входа проводник. План созрел моментально, вижу старушку, не ту липовую из автобуса, а настоящую, фронтовичка, ордена надела.
— Бабушка, вам какой вагон нужен? Давайте помогу с сумкой, — говорю я.
— Тоже мне внучок нашёлся! Мне всего шестьдесят пять! Сама справлюсь! — строго говорит она, и тут же противореча себе, добавляет. — В шестой, мне только поднять в вагон, там я волоком дотащу по вагону.
— Вот ещё! Я комсомолец или кто? — возмущаюсь я и с трудом затаскиваю тяжеленный чемодан под взглядом проводницы, которая не мешает мне попасть в вагон.
И как она его доперла до поезда?
— Буржуй ты, как по мне, вон куртка у тебя немецкая, — ворчит старуха.
— Куртка может и немецкая, а сам я советский, а как вы догадались, что немецкая?
— Доводилось читать вывески на этом языке, — улыбнулась, вспоминая, фронтовичка.
Я заткнулся, и после помощи быстро перешёл сначала в пятый вагон, а потом к девушкам в четвёртый. Вагон пуст, а их место около туалета! Узнал я их куртки, тоже, кстати, ни фига не советские, да они же дамы модные. Кладу и той и той по письму в карман, используя платок, чтобы не было отпечатков и тут же исчезаю. Выхожу там же где и зашёл, ещё не хватало, чтобы меня проводница начала искать после отправления поезда. Оксанка и Маринка стоят и беседуют уже с другим мужиком, моложе прошлого. Первоначальный ухажёр стоит около толстомордой тетки, и помогает ей кушать беляшик. Жена, наверное, очень уж у него взгляд тоскливый. Только исчезнув в недрах вокзала, вздыхаю облегчённо. Ну, Индира, какой-то из твоих богов тебе благоволит. По-тоненькому прошлась. Об индуизме я знал мало, читал как-то книгу, в которой утверждалось, что все праведники попадут на планету «Брахмалока». Как по книге, так скучнейшее место для меня. Там все поют и танцуют, а ещё — ничего не делают. А скука? И для этого просветления. Нельзя было заниматься денежными махинациями, пить, курить. Заниматься сексом было можно, но в браке и только для зачатия детей! Высоцкий пусть восхищается, а я сразу сказал — нет таким правилам! Я православный! Тут же подтверждая это, купил беляш, как мне сказали, свинина-говядина фарш. Вкусный, скушал за минуту, и иду дальше, размышляя о религии.
Выныриваю из воспоминаний, натолкнувшись на трех парней на подходе к кассам автовокзала. Те загородили мне путь. Все выше меня, но не намного, в кепках, руки в карманах.