Могу поклясться, я чувствовал, как горят мои пятки.
– О боже мой. Что это? – Эмери уставилась на Роско, сморщив нос.
Этого было почти достаточно, чтобы заставить меня рассмеяться. Почти.
– Это лысая китайская хохлатая собака. – Делайла прижала Роско к своей груди. – Их снимают в тысячах фильмов и шоу.
– За их уродство. – Я снова взглянул на белую футболку Эмери. – Да будет вам известно, они часто берут первый приз как самые уродливые собаки в мире.
– Хм… Ну, он мне вроде как нравится.
Делайла предложила Роско Эмери, которая дважды погладила его голую кожу и поцеловала его в лоб. Я открыл входную дверь и сказал:
– Делайла, похоже, твоя крыса через десять секунд описается.
Она поняла намек, пощадив меня и не вскинув на прощание бровь.
Роско залаял, когда она подхватила его на руки.
– Давай, детка. Пойдем, прогуляемся.
Эмери повернулась ко мне, как только я захлопнул дверь.
– Что за черт, Нэш?
– Тебе стоит быть поточнее. О чем ты?
– Убери ткань со статуи.
Гребаная статуя. Я знал, что мне это аукнется. Я не сдвинулся с места.
– Нет.
– Нет?
Я смотрел на ее губы.
– Не-а.