– А как насчет таблички?
– Табличка будет заказана и выгравирована, как только она будет написана.
– Я могу написать, если ты мне скажешь, что это за центральный элемент.
– Мило, но нет. – Мой взгляд снова метнулся к ее футболке.
– Я надела ее задом наперед, окей? – Она вскинула руки. – Можешь уже прекратить пялиться, или придется признать, что ты пугаешь меня.
Я смотрел на нее еще секунду, потому что мне нравилось ее раздражать, а затем бросил ей пакет с обедом. Эмери инстинктивно поймала его. Ее брови сошлись вместе, когда она поняла, что это.
– Это индейка с рутой. – Я положил нож и разделочную доску в раковину.
– Погоди. – Она изучала пакет так, будто обладала рентгеновским зрением. – Ты приказал, чтобы кухню сегодня закончили как можно скорее… и первое, что сделал, это мой обед?
Я сглотнул дважды, удивляясь, когда мое горло успело так пересохнуть.
– Технически это перекус, учитывая то, что полдень уже прошел.
– Если говорить технически, то технически это мило.
– Просто съешь гребаный бутерброд, Эмери. Блеск вернулся в ее взгляд. Он горел озорством.
– Дай нам снять покрывало.
– Нет.
Мне не следовало уступать ей по поводу этой скульптуры. Место ей было в углу моей фермы, чтобы больше ее никто не видел. Я уступил лишь потому, что Эмери была права. Ма будет на торжественном открытии.
Какого хрена я стал бы ее разочаровывать, если в этом не было необходимости?
– Хорошо, – Эмери положила пакет на столешницу, – я сыта. Думаю, спущусь в вестибюль выяснить, достаточно ли нейтральны неоново-розовые ковры, чтобы сочетаться с твоим укрытым тканью монструозным центральным элементом.
– В пакете записка, – я подошел к столешнице с ее стороны, – может, мне стоит выбросить ее?
Ее рука метнулась, схватив пакет. Я улыбнулся, замаскировав улыбку усмешкой. Она жаждала моих слов точно так же, как я жаждал тех, что были написаны у нее на футболках. Я не знал, как это случилось, но кто станет винить меня?
Эта девушка была похожа на словарь. Черные, как тушь, волосы, бледная кожа. Редкие слова на груди. Я хотел наслаждаться ею, запоминать ее слова, загибать любимые страницы.