Кроме Деми.
Мое искупление.
Почему это вдруг показалось мне не столь значительным? Почему все казалось другим?
Мои глаза распахнулись. Я опустила голову, обдумывая услышанное. Возможно, я не пыталась облегчить свою вину. Я пыталась искупить вину отца. Если бы он мог все исправить, может быть, я смогла бы видеться с ним снова. Может быть, у меня мог бы быть отец.
– Что тебя гложет? – Папа похлопал меня по плечу. – Есть что-то еще.
– Столько всего надо принять. – Я подумала о том, чтобы солгать, но остановилась на уродливой, болезненной правде. – В основном… Я знаю, мы не разговаривали в последние четыре года, но я никогда не чувствовала, что мне тут не место. А теперь… я не уверена.
Он заключил меня в медвежьи объятия, как делал в детстве. Даже когда знал, что я не его дочь.
– Ты думаешь, я кому угодно стал бы рассылать еженедельно открытки, которые так и остаются без ответа? Ты моя дочь, Эмери Уинтроп. Всегда была. Всегда будешь. Нам не нужна кровь, чтобы связывать нас, когда у нас есть любовь.
Глава 52
Я нашел Эмери на пляже.
Там, где вода грязнее, чем в Стиксе, и, возможно, каждую секунду она превращала ее в одну из Людей Икс.
Она стояла в океане, полностью одетая, глядя в темное небо. Волны разбивались о ее спину, но она оставалась непоколебима. Я никогда не видел ничего более свирепого. Она напоминала мне картину Шармейн Оливии, выставленную в парижском отеле «Прескотт». Море хаоса и красок поглотило холст, но я видел лишь фигуру.
Может, я тебе и не нужен, но, черт возьми, ты нужна мне.
Я был мудаком с этическим кодексом, который иногда опускался так низко, как у диктатора, совершившего геноцид. Кто-то должен был меня сдерживать.
Прошел целый день. Достаточно, чтобы Гидеон объяснил все мучительные подробности. Теперь я верну свою девочку. Вот так просто.
Вынув телефон, я написал ответ Эмери.
Дурга: Скажи, какая у тебя самая любимая вещь в мире.
Нэш: Ты и все, что привело меня к тебе.
Она вынула телефон из кармана. Она зажала язык между зубами, пальцы летали над клавиатурой.