— Значит, как и думала, в зоотехники?.. Это для тебя подходяще.
На увале, у подножия крутобокой горы, показался автобус. Блеснув стеклами, он заспешил к остановке. Девушки вышли на обочину дороги. Клава взяла обеими руками большую, с корявыми негнущимися пальцами ладонь матери.
— Мама, не беспокойся. Я каждый день буду писать, хоть несколько слов.
Она крепко поцеловала мать. Игорь отвернулся, потом, спохватясь, поспешно заскочил в автобус, занял места для себя и для Клавы.
Шофер дал сигнал отправления. Припав к окну, Клава смотрела на стоявшую у автобуса мать, которая помахивала дочери рукой и улыбалась, хотя в глазах у нее стояли слезы.
За селом дорога почти вплотную подходила к реке. Между соснами то и дело мелькали пенистые буруны. Под крутым откосом возвышались над камнями зеленые шапки кустарника, увешанные клочьями и нитями тумана.
У небольшого мостика автобус, сторонясь встречной автомашины, легко коснулся развесистых ветвей березы, и сейчас же на стекла, сверкая, посыпались крупные капли росы. А через несколько минут мотор напряженно зарокотал — автобус начал взбираться на увал. Клава окунулась в ласковый поток солнца, прищурилась и беззвучно рассмеялась. Всю ее переполняло непонятное чувство. В общем, это было, наверное, счастье. Похожее Клава пережила в детстве, когда отец в первый раз посадил ее с собой на коня. Она радовалась, с удивлением глядя на далекую землю. Но вот конь побежал, и Клава судорожно вцепилась в гриву, сжалась и завизжала. Отец поспешно остановил коня.
— Боишься?
— Боюсь… Еще, пап, так…
Вот и теперь Клава радовалась, как задушевной подружке, каждой подбегавшей березке, а глубоко в подсознании эта радость связывалась с тем, что она едет поступать в институт и что рядом сидит Игорь. Клаве захотелось открыто посмотреть на него, сказать что-нибудь, но впереди лицом к ним сидел Сенюш. Он будто дремлет. Но время от времени дед встряхивается, открывает глаза.
— Приедем в восемь, — Игорь краснеет от мысли, что сказал чепуху: время прихода автобуса Клаве давно известно.
— В восемь? — Клава живо оборачивается, их взгляды встречаются. Игорю теперь все понятно. Однако через несколько минут ему кажется, что он ошибся. Клава к нему безразлична. Затем снова вспыхивает надежда…
На станции Устье поезд должен был стоять около часа. Клава с Игорем прошли по перрону, потом выбрались из людской сутолоки на небольшую площадь, окруженную новыми большими домами, частью еще недостроенными. За маленьким сквером с запыленной листвой оказался базарчик. На длинном дощатом столе возвышались кринки со свежим и квашеным молоком, четверти с квасом, лежали, похожие на спасательные круги, калачи, горки помидоров, огурцов, а в самом конце стола пожилая женщина продавала желтые дыни.
— Покупайте, молодые люди… Новый сорт, настоящий мед.
Игорь взял самую большую дыню, понюхал ее и передал Клаве, а сам, не спрашивая цены, небрежно бросил на стол хрустящую бумажку.
Отсчитывая сдачу, женщина полюбопытствовала:
— Видать, только поженились? Дай бог счастья!
Клава вся вспыхнула и заспешила уйти.
— Клава! — Игорь догнал ее в скверике. — Подожди… Что ты обращаешь внимание? Вот тоже… Присядем.
— Пойдем в вагон.
ebooksa