Сегодня ты особенно прекрасна

Вудз улыбнулся, произнес что-то насчет выдержанного старого вина – и откуда только взялась эта чушь? – а спустя миг уже стоял в прихожей и закрывал за собой дверь.

– Подумал… почему бы и нет? Выдалась пара свободных часов. Так почему бы, черт подери, нет?

Старик явно огорчился.

– О, если это всего лишь визит сочувствия…

Он положил руку на плечо старика и слегка сжал, успокаивая.

– Эй, не стоит так сразу обижаться. Пришел, потому что ты меня пригласил. Разве не так? Кстати, полагаю, мы здесь вдвоем?

– Конечно, мой дорогой мальчик. Я же сказал вчера, что давным-давно живу один.

– А телевизор у тебя есть?

– Что? Конечно, есть. Разве сейчас у кого-то нет?

Дружеское пожатие хилого плеча внезапно превратилось в железную хватку. Вудз резко замахнулся и с силой ударил старика в лицо.

Немощное тело пролетело больше ярда и упало. Голова стукнулась о голый пол, отскочила к груди в гротесковом кукольном поклоне и окончательно откинулась, обнажив худую, как у цыпленка, шею.

Он перешагнул через потерявшего сознание человека, всем весом своего тела наступил на горло и надавил. Через пару секунд тело задергалось, а пятки лихорадочно застучали по полу. А потом, гораздо раньше, чем он ожидал, первобытная, инстинктивная борьба за жизнь прекратилась. Тело застыло в неподвижности.

Вудз прикинул, что старый хрыч умер меньше чем за тридцать секунд.

Глава 11

– Шутите! Неужели ради этого придется нанести макияж?

Девушка вздохнула. Подобные восклицания она слышала почти от каждого мужчины, приглашенного на «Вечерние новости южной Флориды».

– Да, мистер Фостер, придется. Все это делают. Иначе будете выглядеть бледным, как привидение, а спустя минуту под студийными прожекторами покроетесь потом и превратитесь в привидение, на которое выплеснули банку масла. Я же не даю вам советы, как следует работать, так позвольте и мне сделать свое дело.

– После такой отповеди остается только извиниться. Отдаюсь в ваши руки.

Услышав, что президент Кеннеди всегда гримируется перед телевизионными выступлениями, он слегка успокоился.

– Помните предвыборные дебаты с Никсоном в шестидесятом году? – спросила девушка. – Никсон отказался от макияжа, и в итоге выглядел потным, блестящим и вообще не достойным доверия. Одним словом, плохо выглядел. А Кеннеди казался спокойным и собранным, потому что не постеснялся нанести немного тонального крема и пудры. Причем, знающие люди говорят, что во время рекламных пауз он обновлял грим. Так что не беспокойтесь, сэр. То, что дозволено президенту, дозволено и вам.