Катерина. Подтверждаю. А с кем Марья того младенца прижила, я не знаю.
Толстой. Был ли Иван Орлов при родах?
Катерина. Не было. Был неведомо где, в отлучке.
Толстой. Получила ли ты от Марьи в подарок краденые вещи и видела ли краденое?
Катерина. Краденых вещей и собственных Марии у меня ничего не имеется. Только дала мне Мария во всю бытность у нее несколько подарков. Про краденые вещи ничего не знала, понеже у ней, Марии, в то время была казначейшей девка Анна.
Толстой (Петру). Надо б допросить казначейшу.
Петр. Анну Кремер к следствию привлекать не след. Давай Марью на очную ставку.
Вводят Марию Гамильтон. Она сильно изменилась, измученная пыткой. На руках ее кандалы.
Толстой. Девка Марья Гамонтова, признаешься ли ты в краже вещей ее величества государыни?
Мария (тихо). Будучи при государыне, Екатерине Алексеевне, вещи и золотые червонцы крала, а что чего порознь, не упомню.
Толстой. А сколько всего? Говори громче, застеночный подьячий не слышит, что записывать.
Мария (громче). Все у меня при обыске вынято.
Толстой. Какое число ея величества государыни червонных раздала ты денщику Ивану Орлову и прочим твоим любовникам?
Мария. Ивану Орлову триста червонных из своих вещей. Кроме же его, никому не давала.
Толстой. С кем прижила ты ребенка?
Мария. С Иваном Орловым.
Толстой. Кто был при родах?
Мария (указывая на Катерину). Она была. Того ребенка я не давливала. Родила над судном, который в то судно выпал. И стала беспамятна. И сея женка, Катерина, меня с того судна подняла и положила на постель. И тот ребенок остался у ней, у бабы. И как я пришла в память, тот ребенок был у той женки, которая сказала, что тот ребенок уже умер. И сказав, понесла вон, а где девала, не знаю.
Толстой. Кто же задавил ребенка?
Мария. Она. И она в том виновата.
ebooksa