Деяние Луны

Я обиженно поджала губы и заспешила вперёд, стараясь не поскользнуться возле калитки, которая вела во внутренний двор. Новые подколы были мне не нужны, их вполне хватило за завтраком,

Небо понемногу светлело, теряя свой чернильный цвет, жертвуя звёздами во имя рассвета.

Лишь одна луна выстояла в этой борьбе, потеряв своё серебристое сияние. Она бледнела с каждой минутой всё больше, постепенно сливаясь с сероватой мглой, считая минуты до того момента, когда яркое солнце пронзит небо искрящимся золотом, изгоняя бывшую царицу во мрак.

– Пришли, – скинув с себя футболку, Данила оголил торс, к которому невольно пристал мой взгляд, пройдясь по рельефу мышц и изнеженной аристократической кожи, что в неярком свете фонаря казалась мертвецки бледной. Она сливалась с его белыми волосами, падающими тонкими прядями на лицо каждый раз, когда топор вонзался в дерево.

– И что мне теперь делать?

– Собирай! – парень точным ударом расколол кусок дерева на две половинки, и те рванули прочь, врезавшись в кирпичную стену дома, словно пытаясь сбежать от своей участи, страшно боясь пламенного будущего. – Что замерла? Работай, давай! – командным тоном приказал Данила, усмехнувшись, когда я рванула к брусочкам.

– А теперь куда?

– К остальным, – он кивнул в сторону сарая, где вразброс лежали такие же чурочки. – Шевелись, а то к вечеру не закончим.

– Ты руби, давай, а то только болтаешь, – сорвалось с языка, когда юноша начал снова подтрунивать надо мной.

«Тоже мне раскомандовался!» – услышав снова стук, я обернулась, облегчённо заметив, что он действительно принялся за работу, а мог бы оторвать голову, на что не раз намекал при встрече.

«По крайней мере, у этого задания есть маленький плюсик, – я радостно улыбнулась, направившись к следующему полену, который вздумал ускакать под колесо машины, – ему так же претит мысль быть вдвоём, как и мне».

Холод наступал, пробираясь внутрь, и не спасала от него ни беготня, ни одежда, в которую Валентина слоями обрядила меня, умудрившись даже забрать шерстяную кофту у Натали.

Завершала образ разодетой ёлки – шапка-ушанка Николая, которая благодаря лишь плотно затянутым узлам не сваливалась с головы от каждого движения.

Поддев палкой ещё одну жертву, что пыталась перелететь забор, я втащила её через щель обратно. Брусочек отчаянно брыкался, цепляясь за снег шершавой корой и яростно елозя по льду, но все попытки были тщетны. Тянущийся след вёл из глубокой тьмы прямо к моим ладоням.

– Да! – воскликнула я, победно размахивая над головой поленом. – Слушай, а ты мог бы рубить кучнее?

– А ты молча работать? – Данила скривился и кинул на меня презрительный взгляд.

– Так и скажи, извини, не могу – руки кривые.

– Хочешь проверить мою меткость?

– Даже не знаю… – задумчиво потянула я, наблюдая, как в голубых глазах полыхнуло оранжевое пламя. Интересно, как давно мой инстинкт самосохранения начал давать сбои? Почему вместо игнора, мы подначиваем друг друга, культивируя растущую внутри ненависть?

– Здесь забыла, – юноша топором махнул в сторону тропинки, за которой начинался густой лес. Он подходил прямо к высокой ограде, протягивая длинные ветви к большим окнам, сплетая их с огромным дубом, что высился в центре двора. – Справишься?