Речной бог

Нам не терпелось найти племена Куша, так как мы нуждались в рабах. Наша цивилизация основана на рабовладении, а из Египта нам удалось вывести очень мало рабов. Тан посылал вперед разведчиков, чтобы заблаговременно узнать о поселениях людей и организовать охоту на рабов. Без всякой иронии я много времени уделял планированию захвата рабов, хотя сам был таковым.

Богатство измеряется в четырех видах товаров: земле, золоте, рабах и слоновой кости. Мы считали, что земли, лежащие перед нами, богаты всеми четырьмя. Только эти богатства придадут нам достаточно сил, чтобы вернуться и изгнать врага с родины. Поэтому нам необходимо было найти их в неведомых землях, куда несли нас ладьи.

Царица Лостра посылала своих золотоискателей в холмы, окружающие реку. Они карабкались по сухим руслам и ущельям, скребли скалы и отбивали комья сухой глины во всех подходящих местах, откалывали кусочки камней, размалывали их в порошок и мыли в мелких глиняных блюдах, надеясь обнаружить на дне сверкающий драгоценный осадок.

Царские охотники отправлялись на поиски дичи, которой они кормили множество людей. Они искали также первые следы тех самых огромных серых зверей, в пасти которых растут драгоценные бивни слоновой кости. Я обшарил всю флотилию в поисках человека, который видел бы когда-либо слона живым или мертвым, но тщетно. Хотя зубы слона обычны во всем цивилизованном мире, я не нашел никого, кто мог бы мне помочь. Странное и необъяснимое волнение охватывало меня при мысли о первой встрече с этими сказочными животными.

В диких землях по берегам реки обитало множество живых существ. Одни были знакомы нам, другие – совершенно неизвестны и новы.

Повсюду, где по берегу реки рос камыш, паслись стада гиппопотамов, лежавших на отмелях, подобно круглым гранитным скалам. После долгого и основательного теологического спора мы никак не могли прийти к единому мнению о том, принадлежат ли эти животные богине Хапи здесь, как и в нижнем течении реки, или же они являются царской дичью, принадлежащей короне. Жрецы Хапи придерживались первой точки зрения. Остальные же, кому нравилось жирное нежное мясо этих животных, отстаивали противоположное мнение.

Так уж случилось, что именно тогда богиня Хапи изволила явиться мне в одном из знаменитых моих снов. Мне приснилось, как она поднимается из зеленых вод Нила и, благосклонно улыбаясь, кладет в руку моей госпожи маленького гиппопотама, размером не больше дикой куропатки. Как только я проснулся, тут же передал суть этого странного и волнующего сна царице. К этому времени госпожа стала безоговорочно принимать мои сны и предсказания как проявления воли богов. Все остальные наши спутники следовали ее примеру.

В тот же вечер мы устроили пир, пожарив сочные куски мяса речных коров на открытых углях костров, разложенных на берегу, у которого стали на якорь наши ладьи. Моя слава и любовь ко мне, уже достаточно высокая во всей флотилии, только увеличились после этого сна. Одни жрецы Хапи не разделяли общих теплых чувств ко мне.

Река кишела рыбой. Ниже порога народ наш ловил ее тысячу лет, а может быть, и больше. Здесь же воды реки оставались нетронутыми людьми и их снастями. Мы ловили огромных голубых окуней толще самого крупного человека и гигантских зубаток с усами длиной с руку; они были так мощны и тяжелы, что сетью их невозможно было поймать. Легким движением громадного хвоста они рвали пеньковые веревки, как паутину. Наши рыбаки охотились на них на мелководье с копьями, как на речных коров. Их жарили на вертеле, и жир капал в огонь с желтого мяса, а одна рыба могла накормить пятьдесят человек.

На высоких скалах, нависших над рекой, гнездились орлы и стервятники. Снизу гнезда казались комьями хвороста, застрявшими в расщелинах во время половодья, а испражнения огромных птиц окрашивали скалы под гнездами блестящими белыми полосами. Птицы парили над нами на широких крыльях, кружа и покачиваясь в струях горячего воздуха, поднимающегося от черных скал ущелья.

С высоких скал на нас презрительно и царственно взирали стада диких коз. Тан каждый день отправлялся в скалы охотиться на них, но прошло много недель, прежде чем ему удалось подстрелить хотя бы одну. У коз были зоркие глаза стервятника, а по скалам они карабкались с ловкостью ящериц, без труда взбираясь по вертикальной гранитной стене.

Старый баран ростом доходил до плеча человека. Борода, казалось, мела скалу у ног, а рога мощной дугой вились над головой. Тану удалось подбить его стрелой, пустив ее через глубокую пропасть с одной вершины на другую. Когда баран полетел вниз, он много раз перевернулся в воздухе, прежде чем упал на каменистое дно ущелья.

Зная мой страстный интерес к подобным вещам, Тан разделал тушу, снял шкуру и отдал мне голову и рога. Даже ему едва хватило сил, чтобы принести добычу к лодке с крутых, грозящих смертью утесов. Я вычистил и отделал череп и установил его на носу нашей ладьи, и мы поплыли вперед, в неведомую даль.

Шли месяцы, и вода в реке начала спадать. Когда мы проходили мимо отвесных утесов, то видели, как отступающая вода оставляла на них свои следы, и каждое из предшествующих половодий ставило отметину.

По ночам мы с царевичем Мемноном допоздна изучали небо, освещенное молочным сиянием звезд, если, конечно, его мать разрешала нам. Я рассказывал царевичу об именах и природе каждого из этих яростных огоньков и о том, как они влияют на судьбу человека, родившегося под ними. Изучая небесные тела, я определил, что река больше не ведет нас прямо на юг, а отклоняется к западу. Мои наблюдения вызвали горячий спор среди ученых и мудрецов.

– Река несет нас прямо к западным полям рая, – предположили жрецы Осириса и Амона-Ра.

– Это уловка Сета. Он хочет смутить и запутать нас, – возражали жрецы Хапи, которые до сего времени пользовались незаслуженно большим влиянием на наших советах. Царица Лостра – дитя Хапи, и теперь все, или, по крайней мере, большинство из нас, признавали в Хапи покровительницу нашего похода. Ее жрецы злились на то, что их позиции ослабляются легкомысленным поведением реки. – Скоро река снова повернет на юг, – предвещали они. Меня всегда приводит в ужас то, как беспринципные люди манипулируют желаниями богов, чтобы те совпадали с их собственными.

Прежде чем смогли разрешить этот спор, мы подошли ко второму порогу.

Это было последнее место, куда ступала нога цивилизованного человека, и никто не знал, что ожидает нас дальше. Когда разведчики осмотрели пороги, мы поняли, почему никто не преодолел их. Стремнины здесь были длиннее и опаснее тех, которые мы уже прошли.

На обширном участке течение Нила разрезали несколько больших скалистых островов и множество мелких островков. Вода стояла низко, и дно ущелья было обнажено. Впереди нас на многие мили простирался лабиринт усеянных скалами проток и каналов. С благоговейным страхом взирали мы на грозное величие порога.