Мистер Морг

Он пока не знал. Направится ли Морг обратно на Филадельфийский тракт или в ближайший населенный пункт, то есть факторию в Бельведере? Мэтью предполагал, что после того, как Морг разживется обувью, он попытается раздобыть лошадь, чтобы передвигаться с приличной скоростью. Если так и произойдет, то шансов поймать его станет еще меньше.

Мэтью вдруг подумал, что, если он сейчас на секунду закроет глаза и снова откроет их, все это может исчезнуть и оказаться всего лишь дурным сном, навеянным посещением — казалось, это было так давно — таверны «Петушиный хвост». «Вот стоит нью-йоркская знаменитость! — с горечью подумал он. — Смотрите, как он хорошо одет, как эффектно выглядит!» Он опустил голову. «К черту все это!» Сейчас ему важно только одно, лишь одна цель подстегивает и подталкивает его — увидеть Тирантуса Морга снова в цепях.

Он уловил какое-то движение слева от себя и поднял глаза.

Девочка-индеанка, державшая деревянную чашку, полную воды, невольно отступила, словно испуганная лань. Но лишь на шаг, а потом уверенно остановилась: ведь это была ее земля.

Ее темные глаза сияли, словно озерца некоего диковинного сплава черного дерева и серебра. Длинные черные волосы были как полуночный поток, струившийся по теплым коричневым камням ее плеч. В ее прелестном лице с пухлыми губами и твердом взгляде виделось что-то древнее, не поддающееся описанию, как будто ее глазами его изучали сотни предков, охотившихся и возделывавших эти угодья, растивших здесь детей, умерших и вернувшихся в землю. Ей было лет пятнадцать или шестнадцать, и в то же время у нее не было возраста. На ней была одежда из оленьих шкур, бусы и украшения, которые носили ее мать, и мать ее матери, и прабабки, жившие когда-то в глубокую старину, задолго до того, как первый житель Лондона развел костер на берегу Темзы. Он ощущал исходившее от нее, подобно духовной силе, достоинство почтенного возраста и одновременно любопытство ребенка, который никогда не состарится.

Она что-то тихо сказала, как будто издалека донесся звон церковного колокола. Потом подошла и протянула ему чашку. Он принял ее и утолил жажду.

Медленно пятясь, девочка спокойно наблюдала за ним и наконец, повернувшись, исчезла среди соплеменников.

— Мэтью Корбетт, — сказал Странник Двух Миров, стоявший уже рядом с ним. — Пойдемте теперь со мной.

Мэтью последовал за Странником обратно, в дом сестер-знахарок. Усталость брала свое, ум его начинал затуманиваться. Когда они пришли, две женщины были готовы заняться им. Они вымыли ему руки теплой водой из котелка, висевшего над очагом, вытерли их и посыпали ободранные ладони красным порошком. Он стиснул зубы и чуть не закричал от боли, сдерживаясь изо всех сил, чтобы над ним не засмеялись. Затем они намазали его ладони вязкой коричневой жидкостью с запахом сосновой смолы, и на смену жгучей боли пришло ощущение прохлады. Руки ему обмотали кусками белой ткани, потом полосками кожи, а их завязали, и он оказался как будто бы в рукавицах.

Сестры что-то щебетали ему, но он не понимал, чего они от него хотят, а Странник с ним в дом не вошел, так что Мэтью совсем растерялся. Тогда одна из женщин перевернула большой деревянный горшок, стоявший в углу, и уселась на него, жестом приглашая Мэтью последовать ее примеру. Когда он сел на импровизированный стул, знахарки сняли с него сапоги Грейтхауса и тем же способом обработали его израненные ступни порошком и жидкостью, приготовленной из сосновой смолы. Потом они точно так же обмотали их кусками ткани и перевязали полосками кожи. Он начал было вставать, но они не позволили ему этого сделать, надавив на плечи. В чашку размером с кулак из глиняного сосуда с длинным горлышком налили черного эликсира отвратительного вида и поднесли ему ко рту. Делать было нечего, и он стал это пить. Несмотря на запах мокрой грязи, на вкус эликсир оказался удивительно приятным и сладким, мускусным, как забродивший виноград или какие-то ягоды. Женщины проследили, чтобы все было выпито до дна, после чего он почувствовал головокружение, а язык его словно покрылся шерстью. На дне чашки остался осадок, похожий на чистый черный речной ил.

Вошел Странник.

— Вот, — сказал он. — Должны вам подойти.

Он протянул Мэтью пару мокасин. Они были совсем не новыми, но выглядели весьма прочными.

Мэтью взял их и примерил. Они действительно оказались ему впору, ногам было удобно.

— Ложитесь сегодня спать в них, — сказал ему Странник. — Вам нужно к ним привыкнуть. А в этих английских сапогах далеко не уйдешь.

— Спасибо. Где я буду спать?

— У моего дома, на земле. Я дам вам одеяло. Спать на земле вам тоже нужно привыкнуть. Кроме того, — добавил он, — ночью ко мне приходят мои демоны.

Мэтью кивнул, решив, что все-таки куда лучше спать на земле, чем стать свидетелем того, как Странника посещают демоны, что бы они собой ни представляли.

— Мы сегодня хорошо поедим, — продолжал Странник. — Но вам рано захочется спать после этого… — Он запнулся. — В английском языке нет слова для того, что вы только что выпили, но сестры знают что делают. Мы отправимся в путь на рассвете и пойдем налегке, быстро. То есть настолько быстро, насколько вы сможете.

— Мы?