– Что случилось?
– Я… мне выдали квартиру.
– Так это же чудесно! – просияла Марина Георгиевна.
– Да, но… мне нужно ее обставить. Купить хотя бы холодильник и раскладушку. Плита, стол, стулья, шкафы – это я все потом докуплю. Вы не подумайте, я работаю… Я всё верну. Если вы, конечно…
– Ты что-то ещё не рассказала, да?
– Да, вы правы, – сказала Инга. – Ещё я должна денег. Одним нехорошим людям. Все так навалилось.
– Расскажи, почему ты тогда сбежала? – спросила Марина Георгиевна.
– А это важно? – удивилась Инга.
– Да, конечно, черт возьми, это очень важно, – разозлилась вдруг Марина Георгиевна. – Меня этот вопрос мучает девять лет. Я приходила к тебе каждый год до самого выпуска, и ты ни разу не рассказала, что случилось. Я что, плохо о тебе заботилась?
– Нет, дело не в вас, – на глазах Инги выступили слёзы. – Это так сложно… Простите меня.
– Я давно тебя простила. Мне говорили, что усыновленные часто отталкивают приемных родителей. Боятся, что их снова отвергнут и стараются ни к кому не привязываться.
– Дело не в этом. Просто все было так непривычно. Одно дело, когда тебя усыновляют в год, а другое – когда в тринадцать. Вы поймите… А ещё старшие.
– Что – старшие?
– Они рассказывают всякие страшилки, – сказала Инга. – Что подростков усыновляют чтобы насиловать или просить милостыню, продавать наркотики.
– И ты поверила? – с осуждением спросила Марина Георгиевна.
– А что мне оставалось делать? – Инга чуть не кричала. – Я тогда ничего не знала о мире. Я была не готова!
– Ладно, все, успокойся. Прости, что заставила тебя это вспоминать.
– Все в порядке. Я виновата перед вами.
– Сколько денег тебе нужно?
Инга назвала сумму.