В поисках утраченного

– Дело в том, уважаемый Эдмунд, Либерия – это не только библиотека византийских императоров. Ее, в свое время, хорошо дополнил царь Иоанн манускриптами и летописями, собранными со всей Руси. Это дополнение Либерии получило название «Северный архив». Вот он, по большому счету, и интересует нас.

– И, что же в нем, может быть, такого важного? Что этим озабочен даже Престол?

– Если в двух словах, то этот архив содержит различные сведения о славянах, в весьма невыгодном для нас ракурсе.

– Простите, доктор! Но, я не совсем понимаю вас.

– Видите ли, Эдмунд! Мы очень долго внушали этим русским, что они варвары. И если бы не мы европейцы, то они и по сей день оставались бы дикарями.

– А разве это не так?

– В том-то и беда, что нет! – развел руками легат.

– Но, я не слышал о каких-либо доказательствах обратного! – возразил молодой человек.

– Вы обманываете себя, Эдмунд. В противовес нашей «нормандской» теории, они создали свою – «славянскую». И вы о ней, уверен, слышали.

– Но это всего лишь предположение, ни на чем не основанное!

– Эдмунд, любое предположение, на чем-то основывается.

– Простите, доктор, но я привык оперировать фактами. А в данном случае их просто нет, в отличие, как вы выразились, от нашей теории. Да и вообще! Откуда такая уверенность?

– Что ж, уважаемый мой оппонент, – улыбнулся Уолш, – вы хотите факты, пожалуйста. Моя уверенность, как раз и строится на фактах.

Итак, изначально мы были уверены, что Либерия – это единое целое. Однако, впервые, что она разделена на две части, мы узнали только во времена царя Алексея. Да… – протянул он, – это было славное время! Тогда у нас, чуть не получилось, поставить во главе русской церкви своего патриарха, после того, как нам удалось свергнуть Никона. Но, увы!

Так вот! Долгое время мы были не в ведение, по какому принципу была поделена библиотека. Пока, небезызвестный вам, Ломоносов не стал утверждать, что норманны, к образованию государства у славян, не имеют никакого отношения. В начале это нас забавляло, но после его смерти, когда все рукописи попали к нам, это нас насторожило. Дело в том, что в своих заключениях он ссылался на неизвестные нам манускрипты.

– Может он их просто выдумал? – предположил молодой человек.

– О! Вы плохо знакомы с биографией этого русского академика. Ломоносов был не таким человеком, чтобы пускать пыль в глаза. И как это не печально признать, но он был настоящим ученым. У Ломоносова были эти документы и это факт. То, о чем он писал, просто так не выдумаешь.

– Но я не слышал, о каких-либо серьезных, его исторических трудах.

– Правильно, – вновь усмехнулся Уолш. – Их никто не видел. Я же вам сказал, что все его рукописи, после его смерти, были изъяты. Они все у нас!

– Хорошо! Но на одном Ломоносове строить предположения, как-то зыбко, – возразил Эдмунд.