– Ей лучше. Доктор заменил обезболивающее, и теперь она не такая сонная, как утром.
– Можно с ней побеседовать? – поинтересовалась Гриффони с почтительностью, к которой красавица (если она вдобавок и умна) прибегает в общении с менее привлекательными женщинами.
– Конечно! – отозвалась медсестра. – Идемте со мной!
Она провела их по коридору, остановилась возле второй двери, открыла ее и без стука вошла. Комиссар собирался было последовать за ней, но Клаудиа поймала его за рукав.
– Дождемся приглашения, – сказала она.
Через полминуты медсестра вышла в коридор и произнесла, обращаясь к ним обоим:
– Она просит вас войти!
Брунетти отступил, снова пропуская Гриффони вперед. Палата оказалась двухместной, с видом на верхушки высоких деревьев, едва-едва зазеленевших. Вторая постель пустовала, но одеяло было сброшено к изножью, а на подушках кто-то успел выспаться.
Гриффони остановилась в паре метров от кровати, позволяя Брунетти подойти к девушке. Пострадавшая выглядела уже лучше: волосы были причесаны, и лицо не такое бледное, как с утра. По его выражению стало ясно, что комиссара она помнит и рада снова его видеть.
Синьорина Сантелло улыбнулась, и Брунетти снова поймал себя на мысли, что это очень ее красит.
– Так приятно видеть, что вам лучше, – сказал он, подавая девушке руку.
Она пожала ее здоровой ладонью со словами:
– Слава богу, что я не пианистка!
И показала свою вторую руку, распухшую и синюю. Голос пострадавшей сохранил красоту, дикция – четкость.
Брунетти посмотрел на Гриффони, и та приблизилась к кровати.
– Это моя коллега, комиссар Клаудиа Гриффони. – И, решив, что правда в данном случае предпочтительнее, добавил: – Я подумал, что присутствие женщины весьма желательно.
– Чтобы я не так боялась?
– Что-то в этом роде.
Девушка посмотрела на Гриффони, и их взгляды встретились. Франческа Сантелло сжала губы и чуть заметно подняла брови, словно расплывчатый ответ полицейского ее удивил.
– Спасибо. – И, глядя на Гриффони, добавила: – Она не такая уж страшная.