Ария смерти

– Сказал мне, что будет находиться в больнице в часы посещений: с десяти утра до часу дня и с четырех до семи.

– А остальное время?

Гриффони лишь передернула плечами. Альвизе был в своем репертуаре!

– Он не подумал, что с девушкой что-то может случиться в другое время.

– Не подумал, – согласился Брунетти. – Действительно, ну с чего бы вдруг?

– По-твоему, эта девушка в безопасности? – не удержалась от вопроса Клаудиа.

– Понятия не имею. Но сама она думает именно так, и ей, наверное, от этого легче. Все равно сейчас некому поручить ее охрану, кроме Альвизе.

В кабинете установилась комфортная тишина, возможная только между коллегами, которые подружились за долгие годы сотрудничества. Потом в окно ворвался рев приближающегося с правой стороны судна.

– Это могла быть и женщина, – наконец сказал Брунетти.

И рассказал Гриффони о похищении телефонной книги Флавии и о том, как незнакомка позвонила одной из ее подруг-парижанок.

Клаудиа посмотрела на него с удивлением, потом повернулась, чтобы проконсультироваться у Циклопа. Скрестила ноги, и одна из ее туфель-лодочек на головокружительной шпильке съехала и повисла на пальце – вот-вот свалится. Клаудиа покачала туфелькой, очевидно, не замечая, что делает. Ну вот, сначала синьорина Элеттра со своим галстуком, теперь эта туфля! Интересно, что бы предпринял Петрарка, если бы его Лаура носила такие туфли или темный галстук? Посвятил бы им сонет? Или отвернулся, дабы не видеть этого непотребства?

Заявление Гриффони застало комиссара за сочинением третьей строки сонета, воспевающего дамскую туфельку.

– Полагаю, это возможно.

Брунетти перестал искать рифму для слова scarpa[68], но ничуть не расстроился: слово arpa[69] не способствовало выражению столь глубоких чувств, хотя и очень уместно смотрелось бы в сонете.

– Флавия Петрелли говорит, что именно поклонницы заставляют ее нервничать, потому что им что-то от нее нужно.

– Думаешь, это из-за ее прошлых сексуальных связей? – спросила Гриффони таким тоном, словно речь шла о цвете волос певицы.

– Не знаю, – ответил Брунетти. – Не представляю, как об этом рассуждают женщины.

Клаудиа вскинула брови.

– Это зависит от женщины, – сказала она и тут же добавила: – Если наш злоумышленник и правда дама, вряд ли она является типичной представительницей своего пола.

– Наверное, это так, – пошел на компромисс Брунетти.