20
На следующее утро Брунетти пришел в квестуру рано и уже сидел возле кабинета Боккезе, читая
– Можешь проверить переплеты? Только переплеты? – спросил Брунетти вместо приветствия.
– Ты имеешь в виду отпечатки пальцев? – уточнил Боккезе, открывая дверь своим ключом.
Брунетти наклонился, поднял с пола одну коробку и проследовал за ним в лабораторию.
– Да, – сказал комиссар и пошел за второй коробкой.
– Ты спал прошлой ночью? – спросил криминалист, включая освещение.
– Очень мало, – ответил Брунетти и поставил вторую коробку на стол. – Ну что, сможешь? Сегодня до обеда?
– Можно подумать, если я скажу «нет», мне дадут жить спокойно, – проворчал Боккезе, снимая пиджак и накидывая на себя рабочий белый халат.
Криминалист прошел к своему столу и включил компьютер.
– Не дадут, – согласился Брунетти.
– Не трогай меня до обеда. – Боккезе взял первую коробку и понес ее на стол, стоящий в глубине комнаты. – Теперь иди и выпей кофе. А меня оставь в покое.
Невыспавшийся, перебравший кофеина и потому раздраженный, комиссар не стал дожидаться, пока его вызовут, и в одиннадцать сам направился в кабинет Патты – к этому времени начальство уже должно было явиться. И Брунетти не ошибся. Они с Паттой столкнулись в коридоре, ведущем к его кабинету. Виче-квесторе разговаривал со своим помощником, лейтенантом Скарпой.
– А, комиссарио! – воскликнул Патта. – Речь как раз о вас.
Брунетти кивнул на ходу, здороваясь, но ремарку виче-квесторе проигнорировал.
– Хочу доложить, что именно мы узнали о смерти Альдо Франчини, дотторе! – сказал он строго-формальным тоном.
Ожидая ответа начальника, комиссар анализировал ситуацию с учетом иерархии: Патта может сказать что угодно им обоим; он, Брунетти, может быть пассивно-агрессивным по отношению к Патте, активно-агрессивным по отношению к Скарпе, в то время как Скарпа вынужден проявлять в общении с Паттой почтение и пиетет, а с Брунетти может позволить себе нечто большее, нежели ироническое пренебрежение. При этом все трое с подчеркнутым уважением разговаривали с синьориной Элеттрой: Патта руководствовался не осознаваемым им самим страхом, Брунетти – нескрываемым восхищением, а Скарпа – миксом активной неприязни и страха, в котором ни за что бы не признался.
– Что там еще? – спросил Патта в своей резкой манере а-ля предводитель человечества.
Скарпа, который был выше Патты и одного роста с Брунетти, глянул на комиссара так, словно тоже ожидал объяснений. Временами лейтенант и вправду демонстрировал любопытство, интересуясь происходящим совсем как змея – температурой окружающей среды.
– Складывается впечатление, что погибший знал убийцу. Когда Франчини пошел открывать дверь, он оставил раскрытую и перевернутую книгу на столе и вернулся в комнату с человеком, который его и убил.
ebooksa