— Насилуют женщин только конченные уроды без грамма интеллекта. Всегда ведь можно договориться, — скалит он зубы, надавливает на мою губы и протискивает туда палец, потом достает и увлажняет губы.
Точно. Все продается, все покупается. Так может говорить только настоящий делец.
— У всего есть цена? — хмыкаю я и руками тянусь к его груди и, опуская лицо ниже, почти касаясь его губ, тогда, как мои давно ласкают кончики его пальцев.
— У всех есть цена, — кивает он и снова прикрывает глаза, а потом на выдохе рычит сквозь зубы. — Знала бы ты как мне хочется тебя трахнуть. Смести все со стола, нагнуть и вставить член в задницу, чтобы ты выгнулась и кричала.
Такая откровенность, с чего бы это? Устал?
— Но не можете? — шепчу, уже потекшая от высказанной им картины и выпускаю на волю одну из его пуговиц. Потом снимаю с петли другую.
— Опять эта ответственность. Совесть не позволяет, пока рядом Василиса.
Это вселило надежду, что я еще нему не надоела.
— Можно ведь что-нибудь придумать, — шепчу я ему на ухо, прикусываю губами мочку и чувствую, как напряглось его крупное тело, а под брюками ясно выделился член. Член от воспоминаний, о котором рот постоянно заполняется слюной.
Он поднял вторую руки на мою шею, которую легонько, но уверенно сжал.
— Мне очень хочется, что-то придумать… — язык по подбородку и тут я хочу прикрыть глаза от удовольствия, но внезапно вижу, как мелькает на экране окошко электронной почты. Вроде бы ничего особенного, если бы не тема сообщения.
«Запрос: Майя Солодова. Досье»
Время на мгновение замирает, а вместе с ним и мое сердце. Весь мир сосредотачивается в этом светящемся окошке. Окошке, означающим мой конец.
Спасибо господа, спектакль окончен, актеры сыграли свои роли. Но мне нельзя заканчивать свою. Нельзя понимаете?! Есть маленькая девочка. Она все, что у меня есть в этом бездушном мире. А у нее есть я. А Давид Грановский мой шанс и стоит ему, хотя бы взглянуть на пару строк этого файла, как я первым же рейсом оправлюсь в Москву.
Такие люди не терпят лжи и притворства от тех, кто вошел в их дом. С предателями разговор короткий.
Я медленно и протяжно выпускаю изо рта воздух и быстро соображаю. Очень быстро. Что делать-то?
Взгляд вниз.
Вариантов немного. Вернее один. Необходимо отвлечь внимание, а лучше всего для этого подойдет мое тело.
И тут судьба мне благоволит и стул, на котором сидит Давид оказывается крутящимся, об этом говорит крупная растопыренная ножка и рычаг, что почти касается моего бедра. Значит надо собраться с духом и просто это сделать.
Даже не представляю, что он обо мне подумает, но сейчас счет идет на секунды. Стоит ему открыть глаза и посмотреть в экран, жизнь моя закончится здесь.