Он сунул вилку в рот и застонал.
– Черт, это так вкусно.
– Правда?
– Это словно ужин и десерт слились воедино.
Я покопалась в своей порции.
– Я умею делать все виды подобных десертов, некоторые сладкие, а некоторые – нет. Они идеально подходят для обеда. И для пикников. А еще они хороши и горячими, и холодными.
Гриффин уже съел половину своей порции.
– Я мог бы съесть целую такую штуку один.
Я засмеялась.
– Ешь сколько хочешь. Я приготовила это для тебя.
Солнце зашло, чайки затихли, а сверчки стали громче стрекотать. Мы ели, строили планы по покраске фойе на завтрашний день после закрытия гаража и обсуждали возможность того, что Энди займется социальными сетями.
– Мне придется платить ему больше? – спросил Гриффин, поддевая вилкой последний кусочек.
– Ну да. Но это будет того стоить. Считай, что это расходы на рекламу.
Он поворчал себе под нос, но в конце концов согласился.
– Хорошо. Можешь спросить его об этом.
Когда мы наелись, я собрала остатки еды, а Гриффин разлил остаток шампанского по бокалам. Мы отодвинули корзину с едой и сели бедро к бедру, вытянув ноги перед собой, мои босые ноги и ботинки Гриффина скрестились лодыжками. Свет теперь был сумрачным и фиолетовым, поверхность воды казалась совершенно спокойной.
Я потягивала свое шампанское.
– Могу я тебя кое о чем спросить?
– Чувствую, что пожалею об этом, но ладно.
– Ранее, когда я сказала, что из тебя получится отличный отец, ты сказал, что-то о том, что жизнь идет не по плану. – Я сделала паузу. – Что ты имел в виду?