– Другие предложения имеются? – Мэри испустила полусумасшедшее хихиканье. – Но проволока-то -тонкая, чем же мне руки защитить?
Она спрыгнула обратно в комнатку, открыла мобильник и, взяв его в левую руку, снова забралась в отверстие.
Она сосредоточилась, прикидывая расстояние и расчитывая прыжок, концентрируясь, как никогда в жизни, даже во время самых ответственных выступлений. Мир вокруг исчез, и только полоса проволоки осталась, как центральный стержень вселенной.
Она прыгнула, вытянувшись всем телом вперёд, словно ныряя в воду. Пролетая, она зацепилась за кàбель мобильником, захлопнув его, и повиснув на проволоке.
– Ура! – испустила она победный вопль, но тут же сообразила, что праздновать-то ещё рановато. Проволока не оборвалась. Совершенно голая, ободранная, в крови, висела она посередине пустого двора на уровне примерно четвёртого этажа.
– Отлично, – проворчала она, дёргаясь и пытаясь оборвать проволоку.
Вдруг что-то хрустнуло, её мобильник развалился.
``О будь достаточно глубоким!`` взмолилась Мэри, падая на снег.
Она сгруппировалась, и приземлилась супер-профессионально, но сила удара была слишком велика, и женщина замерла, наполовину увязнув в сугробе, как сломанная, выброшенная кукла.
* * * * *
Чувствуя невыносимый холод, Мэри очнулась и двигаясь, словно полураздавленный червяк, выбралась из сугроба, ничего не помня и не понимая.
Она легла на спину, закрыв глаза. Боль уже стала её привычным состоянием, почти не беспокоя.
Женщина слышала только странную дробь, сопровождаемую хриплым скрипом.
Пытаясь понять природу этих звуков, Мэри задержала дыхание и скрежет стих.
Она втянула ледяной воздух, и снова услышала хрипящий звук.
``Отлично,`` подумала она равнодушно. ``Спину, ноги, рёбра я переломала. Хоть руки шевелятся и то хорошо. Но от куда же я так дрaбулызнулась? Что я вообще здесь делаю?``
Она открыла глаза и взглянула на чёрное безоблачное небо над собой. Зажатая между высокими угрюмыми зданиями, она чувствовала себя, словно лежащей на дне колодца. Две-три звёздочки мигнули ей с высоты, и её потрескавшиеся губы испустили привычную фразу; – Господи, дай мне силы! Поддержи меня!
Те же самые слова она произнесла в ту самую ночь, когда Артур пригласил её на первое свидание, и женщина мгновенно вспомнила всё, словно кто-то включил лампочку в тёмной комнате.
– Боже! – пробормотала она, задыхаясь. – Уже ночь!
Извиваясь, как змея на раскалённой сковородке, она развернула своё непослушное тело.