Исполинский пень прорвался прямо сквозь стену заснеженных высоких деревьев, легко сломав их повалив их. Огромная темная тварь исходила вонючим едким дымом, натужный рев пронесся над исполосованным каменными высокими гребнями лесом, пролетел над расположенным поодаль поселением и эхом отразился от царящего над этой местностью склона потухшего древнего вулкана.
Не успели орки толком осознать произошедшее — в их оторопевшие головы еще не снизошло понимание случившегося — когда с вершины огромного ревущего пня-пожирателя рухнул закованный в броню конь, легко несущий на себе гневно кричащего рыцаря, вооруженного длинным копьем.
Рыцарь подался вниз, схватил за глотку самого рослого из орков, легко поднял его вверх и взревел:
— И это ль воин настоящий? Какая трата плоти! Испей! Испей до дна, слабак! Познай ты божью силу Инвы!
— Во имя Инвы! — поддержал его сверху звонкий крик. — Испей!
Извивающийся в воздухе орк «слабак» — два с лишним метра и больше ста пятидесяти килограмм стальных мышц — пытался что-то просипеть, но в его разинутый рот воткнулось горлышко склянки, ударившая по ее донышку стальная перчатка вбила емкость глубже в пасть, после чего воина отбросили в сторону.
Еще две бутылочки конный рыцарь бросил о землю, разбив их вдребезги. Воздух заполнило серо-зеленое странное облако, быстро расползшееся в стороны и поглотившее орков.
— Туда! — указал рыцарь Фагнир Некроз на поселение великанов, где появились все признаки оживленного движения. — Пора еретиков карать сурово! Пора им дать понять — мы смерть несем во имя Инвы!
— О да! О да! Я Инва! Инва Ужасающая, дочь Гвиневры, великой главы клана Золотых Тамплиеров! Я есть смерть!
— Мы покараем всех! — рыцарь пришпорил верного скакуна. — Всех!
На землю падали корчащиеся орки, быстро меняющиеся под воздействием ужасающих болезней. Отрастала бледная шерсть, клыки становились гораздо больше, глаза загорались яростным свечением, хлопьями с губ слетала серая пена.
Гигантский пень быстро удалялся прочь, оставляя за собой безумных тварей, жаждущих убивать. И вскоре до их ушей донеслась весть о грядущем появлении цели — треск деревьев оповестил, что по следу дымящегося пожирателя кто-то идет. И этот «кто-то» очень скоро окажется здесь…
— Я чувствую что-то божественное, дядя Некроз! — оповестила рыцаря Инва, напряженно застывшая на вершине живого пня, молотящего землю черными корнями-щупальцами.
— Что это? Бог? Угроза?
— Нет… какая-то… вещь? Это не проклятье… скорее, благословение…
— Какого божества?
— Того пока не знаю… но сила очень уж слаба…
— Мы глянем, что за диво скрывается в сей снежной тьме! Быть может, заберем себе! А может, уничтожим! Вперед! Готовь свои болезни, Инва!
— С великой радостью! С огромной радостью! Мы любим, любим убивать!
Накренившись на один особо жестоко обугленный бок, ожившая древесная тварь проламывалась через жидкий заснеженный подлесок, оставляя за собой пятна сажи и куски гнилой древесины. Узловатые длинные корни крушили все вокруг — просто так, без приказа хозяина. Темный пень истекал вязкой смолой, мертвым соком и ненавистью ко всему живому, с особой злобой ломая деревья и вырывая кусты. Такова особенность пожирателей — даже будучи подчиненными чужой воле, они не могут остановиться от попутных разрушений, ломая все, до чего смогут дотянуться своими щупальцами. В белом покрывале появилась глубокая грязная борозда, ведущая прямо к вулкану — к лежащему у его подножия старому поселению великанов.