— В столицу? Дорогой мой, — наедине они позволяли некоторые вольности по старой дружбе, — меня, потомка провинциальной неблагородной семьи, в столице заклюют в два дня. И не посмотрят, что лорд — там меньше чем три поколения лордов не в цене.
— Так уж и заклюют. Ты и сам клюнуть горазд.
— Я-то, может, и отобьюсь, хоть и не те у меня годы, чтоб исподволь воевать, но детям моим там жизни не дадут. Здесь я кто? Здесь мне бургомистр руку жмет, хоть господин я, хоть лорд. Еще б не жал, когда я его младшего щенка, что мелочи на ярмарке на спор тырил, хворостиной отходил и поротого папеньке приволок. А там? Нет, Шорран, не поеду.
Вчера, чуть прислали из Летвиля записку о трупе в таверне, Смарт сорвался в деревушку, хоть было уже хорошо за полдень. Скоро должен вернуться.
Постучав для вида, Смарт просочился в кабинет. Шоррана давно удивляла эта способность ходить мягко и неслышно. Говорил Смарт под стать походке — будто медом мазал. Вот и расслаблялись голубчики, вот и проговаривались. А свидетели доверять начинали и вспоминали такое, что сами хотели забыть.
Смарт устроился в кресле и раскурил трубку. Значит, дело непростое.
— Убитому перерезали горло, быстро и чисто, будто не первый раз. На теле и в комнате не осталось ни клочка бумаги, ничего, что могло бы показать его имя. На полу затоптанный пепел. Кошелька в комнате нет. Из чужих в тот вечер был купчик, что проспал всё время в углу зала на глазах публики, сам убитый и трое в плащах.
— Что за трое? мужчины? женщины? старые или молодые?
— Говорят, судя по фигурам, одна женщина и двое мужчин, один высокий. Лица держали в тени, поговорили с разносчицей и прошли наверх.
— Разносчица местная?
— Да, дочь хозяина таверны, все ее знают, слова худого не скажут, собирается замуж за кузнеца.
— Понятно. И как она объяснилась?
— Пришли трое, попросили комнату, девушка проводила их наверх, а куда делись дальше, не знает. И никто не видел.
— Но ты знаешь.
Смарт расплылся в довольной улыбке — ученик его хорошо понимал.
— Спустя время разносчица уронила поднос у входа, разбилось несколько кружек.
Шорран кивнул:
— Посетители обернулись на шум, она наклонилась подобрать осколки, и пока вся таверна глазела в ее вырез, троица ускользнула через кухню, что в противоположном от входа конце. Кухарка ничего не видела, ничего не слышала. Так?
Улыбка Смарта стала только шире, но что-то было в ней такое, что Шорран вздохнул:
— Это ведь не всё.
ebooksa