— Дам рекомендацию в пансион госпожи Лидии, она поможет устроиться швеей, гувернанткой или помощницей лекаря. Но сестрой Пресветлых тебе не быть. Решай.
Марсела смотрела в окно. Господину Меркуру надоело сидеть без дела, и он принялся упражняться с мечом. Сняв камзол, молодой человек делал выпады, отбивал воображаемые атаки и принимал оборонительные стойки.
— Мальчик забыл, где находится, — пробормотала Преподобная Мать. — Впрочем, — она скосила глаза на замершую у окна Марселу, — небось сами Пресветлые его надоумили. Пусть покрасуется.
Какое-то время она наблюдала за Марселой у окна. На лице девушки чувства сменяли друг друга.
— Ну что? — Преподобная Мать решила, что пора подтолкнуть нерешительную юность. — Мне наказать ему, чтоб забыл дорожку в нашу Обитель?
— Нет! Ой, — девушка поняла, что выдала себя с головой. Преподобная Мать улыбалась. — Я… согласна. Я согласна стать его женой.
— Жду вас через четверть часа в храме. Я сама проведу обряд.
Когда за девушкой закрылась дверь, Преподобная Мать откинулась в кресле и прикрыла глаза. Ох и тяжко с этими юными да надломленными. Никакого резерва душелечительной магии не хватит. Посидев немного, Преподобная Мать вытащила из ящика стола небольшую рюмочку и бутыль темного стекла.
— И не смотрите на меня так, — бросила она в сторону фресок Пресветлых. — Я сегодня заслужила.
***
— Чтой-то долгонько стоит, а господина Меркура все нет, как бы затемно добираться не пришлось, — возница ворчал, развалившись на пожухлой траве.
— Не твоего ума дело. Стоим — значит, надоть, — старший призвал его к порядку, но сам тоже беспокоился.
— Едет! Хтой-то в седле у него? девка, никак? Сестру умыкнул? Во дает хозяин!
— Поговори тут. Сейчас все разузнаем.
Доскакав до обоза, господин Меркур ссадил с седла зардевшуюся девушку в сером платье послушницы, но без покрывала на волосах.
— Прошу любить и жаловать, моя жена госпожа Марсела, — лицо Меркура светилось, что солнце в ясный день. Старший одобрительно крякнул:
— Поздравляем, значицца. В добрый путь.
Глава 16. Осень на побережье
Деревья уже вовсю сыпали листвой, когда Бертран сидел в придорожной таверне и в который раз рассматривал измятый листок с рисунком. Где же ты, подлюга, где? Краем глаза он заметил подсевшего к нему человека, но двигаться не спешил. Тот, наконец, решил обратить на себя внимание кашлем.
— Кхм-кхм.
ebooksa