Так и живем

Сообщение от Жанны: «Ты там решил или что? Короче, я еду к тебе в квартиру, ключи есть, в любом случае мне переезжать…».

Надо выбрать одну. Двух не получится однозначно, такое только в кино бывает, и то только юмористическом.

Жанна ― красивая девушка, здоровая, не совсем умная, но это больше плюс. Умеет готовить, ухаживать за домом, но какой она будет матерью? Она всегда боялась детей, предпочитая веселиться и не задумываться о семье. Будет ли она верной женой? Вряд ли, ей быстро надоест семейная жизнь, и она уйдет на тусовку с тем, кто будет ее веселить и платить. Ведь так мы с ней и общались. Я плачу, мы тусуемся, она расплачивается. Мы вместе только в радости, а в горе особо не были, может, именно поэтому так долго и получалось общаться. Люди со временем меняются, перестают вести подобный образ жизни, взрослея, все нагуливаются и приходят к тихой, обыденной жизни. Но Жанна из тех, кто не входит в этот список, она сможет притворяться и играть счастливую жену, но стоит лишь появиться мысли… И ее уже не поймать. Страшно даже не за себя, страшно за ребенка.

Лиза. Никогда не знаешь, что у нее на уме, она сейчас хочет пожениться, а через несколько недель объявит себя хиппи и свалит. Только сейчас я начал понимать, что у меня, оказывается, были очень странные связи. Как я с ними столько лет жил? И ведь казалось, что все хорошо ― ни проблем, ни недостатков, а тут просто лавина и того, и другого, и с ней почти не справиться. Раньше я чувствовал, что Лиза живет и наслаждается только собой, видит в ограниченном круге, который касается только ее, на других наплевать. Это можно было заметить даже в сообщениях ― «ты должен», «ты обязан», «а что обо мне подумают?», «сделай для меня то, сделай это». Даже в сексе она наслаждается, кажется, только собой, своим телом. Это может быть мило, когда вы долгое время не видитесь и она рассказывает о себе, включает фильмы, которые хочет. Даже музыка… Она не включила ни одного трека, который мне нравится, она даже не знает, что я могу что-то слушать. В ее лексиконе «я» подавило «ты», «вам» и тому подобное. Да, она хороша во многих аспектах, думаю, много кто мечтал бы иметь ее в женах, но пока это не я.

Два варианта, два выбора, две реки жизни, где нужно определиться, в устье какой мне нужно спустить свою лодку и плыть дальше, а где придется видеться лишь на мелких островках, чтобы периодически отдавать деньги и наблюдать, как растет ребенок, который имеет мои гены, но воспитание совсем другого человека. Грустная история, но тут два зайца не поймаешь.

Я выберу…

– Босс, все кончено. Деньги ушли, их не отследить, люди перекрылись, нам их не найти… ― из трубки раздался голос Бориса.

Он искренне сожалел, ведь это все означало, что он лишается работы и части своих денег, которые он, хоть не в таком большом количестве, но тоже вкладывал в общее дело, и оно сгорело у нас на глазах.

– Спасибо, Борь… ― сказал я, больше не в состоянии хоть что-то добавить.

Он по голосу понял, что я хотел бы ему сказать большое спасибо за работу, за то, что он делал. Этот сотрудник всегда был верен идее, и без него я бы не поднялся так высоко, но, к сожалению, с этой высоты придется упасть и очень больно.

Я положил трубку. Рука не хотела совать смартфон в карман, для этого не хватало сил, пальцы дернулись, и телефон полетел на бетонную лестницу. Хоть высота была небольшая, устройство могло бы разбиться вдребезги, но к счастью, на нем был специальный чехол, который смягчил падение, и, кажется, телефон не повредил свои жизненно важные части. Сил хватило поднять бутылку и запрокинуть ее.

На лестнице послышались шаги поднимающегося человека. Обычно все пользуются лифтом, на наших этажах можно было слышать только тех, кто либо ждет лифта, либо уже выходит из него. Через несколько мгновений появился Володя, сосед-профессор, возвращался из университета. Он был в костюме лимонного цвета и с большой коричневой кожаной сумкой. Володя застал тот момент, когда я корчился от только что выпитого виски. Мне пришлось подвинуться к стенке, чтобы он мог пройти к себе в квартиру. Но он молча остановился на одном уровне со мной, положил сумку рядом и сел на нее, расстегнув перед этим пару пуговиц на своем пиджаке.

– Как дела? ― спросил профессор, слегка повернув голову в мою сторону и поглядев на мои ботинки.

В этот момент я понял, что Володя ― единственный, кто за последнее время спросил, как у меня дела. Причем не ради приличия, ему действительно хотелось это знать, и такому человеку можно было выговориться, не боясь за последствия.

– Отвратно… ― ответил я, с трудом сдерживая слезы, которые норовили вылиться из глаз.

Чтобы облегчить свое состояние, я глотнул еще виски и протянул бутылку Володе. Он одним махом снял пиджак, повесил его на перила, выхватил бутылку и сделал большой глоток.

– Рассказывай… ― ответил Володя и на душе стало легче.

Никого. Я выберу ни-ко-го!

Патриот

― Что там? ― спросила девушка, поправив чепчик на голове.