Пришельцы

К вечеру Михайлыч, вспомнив советскую армию, устроил построение. Вкопал перед домом столб с подвешенным на него рельсом, с помощью Умара собрал перед домом всех своих новоиспечённых односельчан.

‒ Умар, переводи, я буду говорить.

‒ Аха, говори.

‒ Короче, при ударе в эту хреновину, ‒ Вил ударил молотком по рельсу, ‒ вы услышите этот звук. Что молчим? Слышно?

Ур перёвел, народ закачал головой.

‒ Как услышали звук, бегом на построение, как сейчас.

Люди загудели, мол, да, согласны, давай, что дальше.

‒ Пока не выстроили себе жилье, жить будете у меня в хате, как-нибудь влезем… Всё, давай жрать и спать.

В беседке перед домом была организованна столовая. Вил сварил ведро картошки, настругал огурцов, отварил ведро яиц, всё собрал, что мог.

«Эх, что б меня, был механизатором, слесарем, скотником, а стал начальником, и куды мне столько», ‒ Михалычу сложно было представить, как прокормить такую ораву, да ещё из них мужиков-то всего пятеро, с ними жёны, одна на сносях, и куча детей, и всем не больше шести лет. Жуть. Умар тут сказал, что здоровый мужик в меховой накидке ‒ это подросток, ему около пятнадцати лет, а на вид ‒ все сорок. Выше всех, здоровенный, борода клочьями, достаёт до пупа ‒ чисто горилла из телевизора.

Раздался звонок на мессенджер. «Ох ты, сын, наверное». Вил распорядился:

‒ Как поедите, помойтесь у колодца, стирать вам всё равно нечего и спать.

Быстро забежав в дом, Вил открыл ноут. Ба, это ж Генка-бобр, товарищ ещё со школы, умный был, но толстый, и зубы торчали вперёд – бобр и есть. Он уехал из деревни, учился на геолога, работал в Иркутской области на золотых песках, потом в шахте. Вил был ему не просто товарищ, а ещё и троюродный брат, виделись на все праздники и дни рождения родителей и до сих пор общались, но всё больше по привычке.

‒ Здорова, Генка!

‒ Ага, а я в городе у вас, приехал жить к сыну.

‒ Ты ж где-то в Бодайбо осел, ушёл, говорят, на пенсию, живёшь там.

‒ Ну, так, было, потом жена, ‒ Генка зашмыгал носом и закашлял в трубку, ‒ инфаркт. Нет её.

Говорить стало неудобно, повисла длинная пауза.

‒ Дети-то, сыновья, один менеджер в Москве, пивом банчит, ко второму вот приехал на малую родину.

‒ Слушай, лучше езжай ко мне, ‒ Михалыч обрадовался.