Система иногда пыталась тянуть с него энергию. Конечно, демоны ведь постоянно используют свои счета. Худайшидан не принадлежит никому конкретно, он просто обезличенная часть душезапаса, а потому тянуть могут все.
В Банке Душ время тоже шло не так, как в реальном мире. Оно просто не воспринималось по-настоящему. Бушуки свернули здесь кусок своего любимого Зазеркалья. Лабиринты и миражи, пространство, в котором ты дробишься на бесчисленные отражения — и вот ты уже сам несешься в потоке осколками разбитого зеркала.
Возможно, Худайшидан стал первым таким — бодрствующим, способным ясно мыслить и что-то предпринимать. А возможно, таких было много, но об этом просто никто не знает.
Возможно, они есть и сейчас, надо их только разыскать.
Впрочем, даже если они и есть — Худайшидану они не нужны. Разумнее поискать возможность… выйти. Там он по-прежнему останется бесплотным духом, зато будет свободен. Даже если он сразу распадется и отправится на Кровавый Пляж… что ж, лучше ужасный конец, чем бесконечный ужас.
К тому же он может и не распасться. Худайшидан всю жизнь провел, закаляя дух перед лицом вековечной Тьмы. И он не был уверен, что все еще является демоном. Сложно сказать, что он собой представляет — разобранный и вновь собравшийся… не до конца собравшийся.
Остальные души здесь собой не владели. Но Худайшидан мыслил ясно. А как у бывшего демолорда, у него был огромный опыт в контроле духовных субстанций. Он начал собирать обрывки себя, восстанавливать целостность. Словно голодная акула, он носился в астральных потоках, идя на свой собственный запах.
Новые воспоминания. Кусочки личности. Накопленный за бесконечно долгую жизнь опыт. Почти треть Худайшидана за эти тысячелетия растратилась, сгорела топливом в великой домне под названием Паргорон, но две трети сохранились и по-прежнему были Худайшиданом.
Это не страшно, что часть пропала. Все можно восстановить. Вокруг бесконечное множество других душ, бесконечное множество сложного астрального материала. Можно залатать прорехи за их счет.
И Худайшидан начал «наматывать» на себя отдельные волоконца и целые духовные нити. Прирастать дополнительными частицами.
Так постепенно формировалось то, что называют Призрачным Веретеном, но поскольку стержнем ему служил не бессмысленный сгусток эфира, а конкретная, причем очень сильная душа, конгломерат оставался разумен и адекватен. Худайшидан конструировал направляющую ось сознаний, чтобы чужие воли не вносили в мыслительный процесс хаос.
К тому же он не втягивал все без разбору. Его не интересовали случайные комки «пряжи». Они, конечно, быстро его напитают, но дестабилизируют и сделают безумным. Или он просто расслоится, утратит конкретность. Что угодно может произойти.
Нет, он отбирал то, что могло его удачно дополнить, высматривал сильные разумы и характеры. Яркие личности, которые остались достаточно цельными.
То, что называют многоусловочными душами.
Вот он притянул к себе одну. Воитель. Смертный, но большой чести — а это важнее, чем могущество. Смертные слабы и ущербны, но тем ценнее проявленное при жизни торжество духа над смертной плотью.
Он наполовину истощился. Но судя по структуре нитей, в Банке Душ даже дольше, чем Худайшидан. От большинства душ за такой срок ничего не остается, а этот молодцом, держится.
Бушуки таких любят. Долговременный вклад.
Худайшидану он тоже понравился — но по другим причинам. Наматывая Призрачное Веретено, он становился все целостней, собирал осколки себя. Вот в восприятии Худайшидана появились новые воспоминания, забрезжило второе сознание… а потом он услышал чужие мысли.
- ...Всех заберу с собой!.. всех!.. с собой!.. - донеслось исступленное.
Предсмертные крики. Последнее, что отпечаталось в памяти. Но если ничего другого там нет, дух бесполезен и даже вреден. Лучше избавиться от него, пока не началось взаимопроникновение.