- Ты что, не доверяешь мне? - прищурился Ксаурр.
Милаба немного растерялась. Перед ее глазами летели светящиеся буквы, она стремительно просматривала все сведения, что Путешественники собрали о Ксаурре.
- Ну и правильно, - неожиданно закончил демолорд, наполовину растворяясь и поднимаясь в воздух. - Я все-таки кот. Конечно, я бы содрал с тебя кожу.
- Как долго ты знал Древнейшего? - спросила Милаба, стараясь отбросить мысль о том, насколько рискованна эта авантюра.
- Большую часть его жизни. Он подобрал меня, когда был совсем мальчишкой. Мы выросли вместе, я давал ему мудрые советы. Благодаря мне он стал тем, кем был. Именно поэтому все обитатели Паргорона инстинктивно симпатизируют кошкам. Они все произошли из Древнейшего, а тот очень любил кошачьих.
Милаба торопливо фиксировала бесценные сведения. Этого не было в собранной информации и открытой кэ-сети. Даже если они не найдут этот злополучный фрагмент — исследование уже не проходит впустую.
- Каким он был? - спросила она.
- Ах… все меня спрашивают про него, - почти исчез Ксаурр. - Никому не интересен я сам, все хотят знать о моем бывшем хозяине. Вы же спрашивали обо мне!
- А… ну ладно…
- Я расскажу. Он был могущественным Темным богом. Одной рукой он уничтожал, а другой создавал. Миры дрожали при мысли о том, что Древнейший обнаружит их существование. Он шествовал по ним с ужасным хохотом — и пепелище оставалось за его спиной.
- А как его звали?
- Богов много как зовут. Сейчас это уже неважно.
- А как он выглядел? Правда, что он был человекоподобен?
- Человекоподобен… почти. У Древнейшего и всех его сородичей на голове был пальцевидный орган, при помощи которого он видел все вокруг себя. В настоящем и прошлом одновременно.
- Как интересно… - изумленно кивнула Милаба. - А что с ним стало? Он тоже превратился в Орган?
- Да, но я его сожрал. Давным-давно.
- А тебе хорошо при нем жилось? – спросила Милаба. – При Древнейшем.
- Хорошо… очень хорошо, - аж прищурился от удовольствия Ксаурр. - Это были лучшие годы моей жизни. Я охотился где хотел, а у его жены всегда была припасена для меня рыбка. Или даже кит. Вот так.