Она не договорила. В воздухе раскрылись рваные трещины, и выплюнули десятки щупальцев. Сотни глаз Кошленнахтума даже не глядели на Путешественников, на жалких человечков — они видели только Камтстадию. Сотни пастей раскрылись и извергли единый гневный выкрик:
- ОТДАЙ!!!
- Ты как раз вовремя, Омерзительный Господин, - ответила Тень Древнейшего. - Ты будешь первым.
Взметнулся невидимый клуб. Камтстадия… расширилась, из двух с половиной измерений перешла в полные четыре… и щупальца Кошленнахтума прилипли к ней. Сильнейшего гхьетшедария потянуло к Камтстадии… нет, в Камтстадию!..
Она втягивала эту мешанину плоти с бешеной скоростью. Кошленнахтума рвало в клочья, его влекло сквозь порталы, он почти панически вскрикнул… и все порталы захлопнулись.
Оторванные щупальца втянулись в Камтстадию, и та стала еще чуть плотнее, еще чуть четче.
- Чуть-чуть не успела, - с сожалением произнесла Тень Древнейшего. - Слишком крупный. Ничего, никуда не денется… а вы, полагаю, хотите все-таки получить ответы?
- Да, у нас договор, - смело произнесла Милаба. - Как ты вернулась к жизни? Зачем тебе концентрик?
- Глупое название, - покачала головой Камтстадия. - И не отражающее суть. Это не то, что вы называете концентриком. Им была та скорлупа, которая превратилась в Бго. А это… это то, что на устах у всех паргоронцев. Древнейший, его суть. Она никуда не исчезала, она с самого Разделения ждала, когда окажется у меня. Я Камтстадия, смертные. Кто-нибудь из вас знает старопаргоронский?
- Я знаю, - проворчал лебе Дореус. - «Камтстад» - «тень», «ия» - местоимение, означающее принадлежность. Камтстадия — это Его Тень.
- Всего лишь Его Тень, - подтвердила Камтстадия. - Меньше, чем самый маленький ноготь, чем капля крови. Тень, ничто. И в то же время — силуэт всего. Саа’Трирр унаследовал память и знания Древнейшего, Мазекресс — эмоциональную составляющую, Гламмгольдриг — животные инстинкты, я же… нечто особенное. Всего лишь тень — но тень целого. Я могу совершить то, чего не может никто — вернуть целое таким, каким оно было. Но для этого мне нужно было то, что вы называете Фрагментом. Я верила, что он… не ушел окончательно. Десять тысяч лет я охотилась за ним. Но его нашел Ксаурр и отдал Саа’Трирру. Потом вмешался Гламмгольдриг, но я перехватила концентрик с помощью Кошленнахтума. Однако я совершила ошибку. Тогда я предполагала, что в первую очередь нужна плоть, а Кошленнахтум был плотью. Я хотела сделать его основой будущей сущности. Я ошиблась. У нас не получилось. Кошленнахтум частично погиб, зато родился Бго. После этого я вновь ошиблась, решив, что суть Древнейшего либо обрелась в Бго, либо ушла навсегда. Эта ошибка стоила Паргорону сотен потерянных веков. Меня в конце концов охватило отчаяние, и я… сдалась. Позволила себе прекратить существование. Распалась на множество отдельных сущностей. Из них многие тоже утратили себя — сошли с ума, стали картинками на стенах. Других в разное время поглотил Кошленнахтум — он затаил на меня злобу и стал расправляться с моими порождениями, когда не стало меня самой. Но я по-прежнему жила в них. В каждой их частичке. И им со временем удалось то, чего не удалось мне. Они нашли ответ. Нашли отгадку. Нашли способ попасть в Кошленнахтума и вернуться. Он не верил демонам… он никому не верил. Вы — не первая попытка, были другие. В том числе более умелые и способные. Но волей Древнейшего получилось у вас. И с огромным запозданием, но Древнейший восстанет. Разделение обратится вспять.
Путешественники слушали затаив дыхание. Да уж, это было куда важнее, чем просто еще один концентрик в спецхране Оттруки! Камтстадия замыслила нечто воистину грандиозное… только вот как она себе это представляет?..
- Чушь, - высказался грубо и резко коадъютор. - Милочка, мне тысяча с лишним лет, и я знаю все о вашей анатомии. Это чепуха. У вас еще были бы какие-то шансы в самом начале, когда были живы все, кто появился после Разделения, но сейчас?.. сколько вообще частей Древнейшего все еще живы?..
- Немного, - согласилась Камтстадия. - Мазекресс, Бекуян, Кхатаркаданн, Агг, Джулдабедан. Где-то затаился Сорокопут. Возможно, все еще живы Свиристель и Поползень. В Хиарде заключены Согерахаб, Мизхиэрданн и Фар’Дуватхим. Слишком мало, чтобы собрать целое.
- Ну и?..
- Но эссенция Древнейшего живет в других его порождениях. Ларитры — его Дыхание. Гариадолл и Кошленнахтум — дети Оргротора. Мараул и Каген — Мазеда. Ге’Хуул — Саа’Трирра. А кроме того, в Паргороне полтораста тысяч гохерримов, бушуков, кэ-миало, гхьетшедариев, кульминатов и вайли. Где-то во Тьме все еще живут сурдиты и ла-ционне. Эссенция Древнейшего равномерно распределена между ними.
- Ты хочешь поглотить всех?! - изумилась Милаба.
- Почти. Меня не интересуют демолорды-чужаки. Таштарагис, Мистлето и Сурратаррамаррадар мне не нужны. Ксаурр тоже не интересует – он был питомцем Древнейшего, а не его частицей. Клюзерштатен… не знаю пока, посмотрим. Но всем остальным пришла пора исполнить свое предназначение. У вас есть еще вопросы?
У Путешественников больше не было вопросов. Лебе Дореус уже крутил пальцем по запястью, ирбинкобоем приказывая ложе готовиться к эвакуации. Пока еще ничего толком не случилось, но судя по услышанному, очень скоро может случиться что угодно, вплоть до гибели Паргорона.
- В таком случае я начну, - кивнула Камтстадия. – Можете остаться и посмотреть, если хотите.