С умилением наблюдая за продвижением божьей коровки Татьяна проговорила:
– Кузьма, глянь-ка!
– Что, у тебя там? – подходя к жене, спросил Кузьма.
– Вот гляди! – отозвалась Татьяна.
Кузьма присел рядом с Татьяной. Они оба с наслаждением любовались над безобидным насекомым.
– Что-то чешется под мышкой, видать будет дождик обложной! – вдруг и внезапно для Татьяны, проговорил Кузьма. – Что мы на жаре-то уселись! Пойдём вон в затин. Там и отдохнём, – чеша спину серпом, предложил Кузьма жене, давясь спазмой в предчувствии приятного наслаждения.
Татьяна повиновалась, она была тоже не против отдохнуть в тени несколько минут, дать остыть своему разгорячённому солнцем полному телу.
Поднимаясь со снопа она слегка заохав от боли в пояснице, вяло побрела к кустам шурша и хлыстя ногами о колкую жнитву. Идя сзади жены, Кузьма не стерпел, чтоб не заметить:
– Что ты, переваливаешься с боку на бок, как беременная!?
– А ты думал, как! – не определённо ответила она ему.
– Что! Что! – не дослышав, переспросил он её. – Неужели опять? Ну, ну, давай седьмого! Нам как раз кстати! Только давай мальчика! – самодовольно улыбаясь, проговорил Кузьма.
– Ну да! – А ково же тебе ищо, чай не девку зассыху, – умилённо смеясь, тихо отозвалась Татьяна.
– Одна беда – во ржи лебеда, две беды – ни ржи ни лебеды! – нарочито громогласно провозгласил народную пословицу Иван Трынков, приближаясь вместе со своей Прасвокьей, к месту где под кустом он заметил Кузьму с Татьяной в неприглядном состоянии.
Кузьма, поспешно вскочив сконфузившись, не кстати поздоровался:
– Здорово Иван Васильич! Или жать к нам в соседи перебираетесь?
– Да! Тут у нас поблизости от вас загон в четыре сажени. Жать будем! – с деловой ноткой в разговоре, отозвался Иван.
– Вот только межу никак не отыщу, вся поросла полынью.
– Межа не стена, а перелезть её нельзя, – балагуря сам с собой, поговорками высказывался Иван. – Да всякая земля навоз любит, будь здесь навоз – лебеды не было бы! – продолжал глаголить Трынков, снимая с плеч кошель съестными припасами и взяв в руку серп наизготовку.
После обеда, к Оглоблиным и Трынковым, присоединился для жатвы своего загона и Николай Ершов. Поздоровавшись с Иваном и Кузьмой, сказав им «Бог помощь!», он, из любопытства, спросил у Кузьмы:
– Вы, сколько с Татьяной-то накосили?
ebooksa