– Он у нас до самой шеи обузонился. С вечера чаю надудонился, вот и обосцался! – раскрыв секрет, доложил «туз» Николаю.
Сконфуженная болтовнёй сына, мать тайно от Николая, мигала сынишке, чтоб он всё-то не разбалтывал. Но Николай, заметя уловки Татьяны, поощряя его, продолжал:
– Вот бесштанная банда растёт!
Николай удосужился заглянул и в зыбку. Там лежал грудной ребёнок, во все глаза глядит на Николая. А в гуньке-то навалено, поэтому он поднял голые ножки кверху, сучит ими, боиться их изваландать об замаранные гуни.
– Дяденьк, дай свисточка посвистеть? – обратился к Николаю соплячок, разглядывая его ружьё и завидя у него видневшийся из кармана свисток.
– На, посвисти! – не отказал ему Николай.
Паренёк, взял свисток в губы, начал накрыжисто надувать щёки, выпуская изо рта слюни пузырями, отрывисто свистя.
– Дай-ка сюда, – отобрав у мальчугана свисток, упрекающее сказал: – Эх ты свистун! Не насвистел, а только весь свисток в соплях изваландах!
– Сходи-ка Гришк на двор, а то от тебя разит, не продышешь! – провожая «свистуна» на улицу, заметила мать, чуя, что от натуги у свистуна в портках что-то отяжелело и запахло.
– Какой лобик? – другой голос допрашивал его.
– Чёрная с жёлтенькими пятнашками над глазами! – плачуще объяснял бывший обладатель собачёнка.
– А какой хвостик? – наседал допрашивающий.
– Чёрный, с белым кончиком?
– А я знаю где он, – издевательски известил тот
– Где-е? Скажи!
– Это мой собачонок, мне его еще весной один дяденька бесплатно подарил. Он ведь у меня всё лето пропадал, а ты его присвоил.
– Ы-ы-ы, – слёзно завыл парень и поспешил в избу, чтоб пожаловаться матери.
– Не плачь! – вступился в событие Николай. – А хошь, я тебе собачку маленькую подарю, «Жучкой» зовут, у меня их три, так одну могу, тебе на вовсе отдать. Хочешь, а?
– Хочу! – сквозь плачь и слёзы, проговорил тот.
– Ну, вот и всё в порядке, договорились! – хлопнув мальчугана по заду, сказал Николай.