– А платить, когда будешь?
– Уже все оплачено. Существует среднемесячная норма и тариф заправки «Элли». Мы делаем предоплату, а потом выбираем обязательное количество электроэнергии согласно норме.
– А если кто-то не выбирает эту норму?
– А кого это волнует? Главное, чтобы платеж был сделан в срок. Мы до сих пор выплачиваем кредиты, взятые у Иконии на строительство АЭС. И никто не знает сколько лет мы еще будем жить в нищете, чтобы рассчитаться со всеми долгами и кредитами, взятыми у Императора Иконии.
– В тот год, когда я уезжала говорили о двадцати миллиардах долларов.
– Возможно. Я уже не помню этого. Одно знаю: очень давно эти долги просто перестали считать. И информация о том на что страна берет деньги и как их тратит ГГ и ВСД (Высший Совет Десяти) стала закрытой для общественности. Так что мы не в курсе реального положения дел в экономике. Нас оградили от этого.
– Но почему?
– А, чтобы мы спокойнее спали и не лезли куда не следует, – горько улыбнулась Мара и взглянула на панель управления. – Все. Миссия выполнена успешно.
Я молча наблюдала как Гольская вытащила шланг из розетки и вернула его на место. У меня, в который раз появилось ощущение, что Мара хорошо осведомлена о происходящем в стране. И не было сомнений в том, что она знает о деятельности Павла и его друзей. Более того, она его помощница и единомышленница. По какой-то, только ей известной причине, подруга рассказывает мне не обо всем. Возможно, не вполне мне доверяет, а может быть просто щадит меня и мою нервную систему, подавая информацию дозированно, небольшими фрагментами.
Мы миновали центр города и въехали в большой спальный район, заселенный в основном работягами и простыми служащими. На языке современных реалий Элитарии – Средними и Низшими. Сейчас, когда-то шумный и находящийся в постоянном движении микрорайон, напоминал заброшенную деревню. Редкие прохожие, отсутствие детей и стариков, грязные обшарпанные девятиэтажки и «Элли», беспризорно стоящие во дворах. Конечно, сейчас утро и все давно разъехались по своим рабочим местам, но ощущение пустоты и отсутствия жизни преследовало меня на всем пути к Вознесенскому кладбищу.
(«Там, наверное, веселее. Хоть бы собака бездомная пробежала или кошка»).
Я попыталась сбросить с себя подступающую хандру и повернувшись к подруге сказала:
– Гольская, а я ведь не купила цветы. Надо куда-нибудь заехать…
– Не переживай, Женя, – перебила меня Мара, – эту проблему мы разрешим на месте. И мы уже подъезжаем.
– Да, вижу, – отозвалась я и вновь поразилась переменам произошедшим и здесь.
19.
Раньше Вознесенское кладбище, расположившееся на высоком холме и огороженное невысоким железным забором, хорошо просматривалось с дороги. Теперь же оно было скрыто высокой бетонной стеной.
Мара заехала на пустующую стоянку. Мы вышли из машины и направились в сторону широких глухих металлических ворот.
– Здесь почему-то закрыто, – разочарованно проговорила я.
– Не волнуйся. В воротах есть калитка. Она никогда не запирается.
ebooksa