Немилосердная

— И как успехи?

— Никак. Вот проклятье!

— Ну, — майор пожал плечами и неторопливо двинулся к выходу из библиотеки, так и не коснувшись книг, — мне кажется, вы на неверном пути. Если ворошить прошлое, толку не будет, миледи, — только Чаннинг Чаннинг мог произнести это с таким пренебрежительным отвращением.

— Ворошить! Мне это нравится.

— Да. Точно, — сказал гамма, закрывая за собой дверь.

После этого никто больше не вторгался к Алексии, пока за несколько часов до рассвета не явился ее муж. Подняв глаза, она увидела Коналла, который с явным удовольствием смотрел на нее, подпирая широким плечом книжный стеллаж.

— Ага, вспомнил наконец-то обо мне, да? — она улыбнулась, ее темные глаза наполнились нежностью.

Коналл подошел и ласково поцеловал ее.

— А я и не забывал никогда. Просто пришлось отвлечься: разбирался со стаей да с протоколом, — он игриво потянул за выбившийся из прически Алексии темный локон, который завитком лежал у нее на шее.

— Что-нибудь важное?

— Ничего такого, что может тебя заинтересовать, — впрочем, лорд Маккон достаточно хорошо изучил жену и потому добавил: — Хотя, если захочешь, я с радостью перескажу всю эту ерунду.

— Нет, спасибо, держи себя в руках. Как Биффи?

— Не здорово. Да, совсем не здорово.

— Боюсь, твоя фирменная грубоватость не поможет ему вписаться в стаю. Не срабатывает с ним такое.

— Может, ты и права. Я тревожусь о нем, любимая. Никогда раньше не сталкивался с проблемой оборотня поневоле. Конечно, в Темные века такие вещи происходили постоянно. Бог знает, как люди тогда с ними справлялись. Но случай нашего Биффи настолько уникален в современном просвещенном мире, что даже я не могу исправить… — он запнулся и замолчал, подыскивая нужные слова. — Он несчастен, и я не знаю, что с этим делать.

Граф Вулси освободил себе место среди окружавших жену стопок книг и манускриптов и, устроившись рядом, прижался к ней.

Алексия взяла его ладонь в обе руки и стала водить по ней большими пальцами. Ее муж был великолепным образчиком настоящего мужлана, и она нехотя вынуждена была признаться, что обожает его размеры и его темперамент, но больше всего любит в нем эту почти материнскую заботливость.

— Ты знаешь, муж, как я уважаю их обоих — и старого вампира, и Биффи. Но в мальчике стало многовато этакого байронического. Ему однозначно придется как-то пригасить свои нежные чувства к лорду Акелдаме.

— Да? И как взять и разлюбить кого-то?

— К сожалению, не имею об этом абсолютно ни малейшего понятия.