- Команда. Человек пятнадцать. Их приковали к банкам такими же кандалами, - он кивнул на крест. – И сожгли вместе с кораблем.
Воевода крякнул и почесал затылок.
- Господа хорошие. Может еще раз подумаем, стоит ли идти дальше? Судя по всему, те, кто ждет нас впереди, в средствах стесняться не привыкли.
- Тебе, воевода, может и не стоит, - сказал Шубин. – Для дьяка это долг службы. Для меня – долг перед другом и его дочерью. А что ты здесь делаешь – я до сих пор не понимаю.
Кокарев сверкнул глазами.
- У меня тоже долг, поморец. Свой собственный.
Сзади что-то прокричал Хадри, только что закончивший ремонтировать грузовые нарты, вытащенные из сугроба с мусором, и Шубин отошел к нему, чтобы помочь перегрузить припасы.
- Ты как хочешь, дьяк, - тихо сказал воевода. – Но я бы на твоем месте внимательно приглядывал за нашими попутчиками. Вряд ли у них такие же цели, как у нас с тобой. Доставить проклятого идола сперва в Мангазею, а затем в Москву не в их интересах. Поморцу нужна девка, девке нужен Варза. А Варзе еще неизвестно, что нужно. Если он жив, конечно, в чем я сильно сомневаюсь.
- Сейчас гадать об этом бесполезно. Найдем то, что осталось от каравана, тогда и будет ясно.
- Это да, только есть еще кое-что. Девка эта твоя… Сильно умом тронулась после колдунства того лесного. Ладно бы еще просто сидела без дела и в свой камень пялилась. Но она несколько раз вылезала с карбаса и отправлялась бродить куда-то вдалеке, так что не видно было ее и не слышно. И у меня большое подозрение, что бродила она там не одна. Ничего точно сказать не могу. Но вот тень мелькнувшая, или треск в зарослях, словно кто-то большой пробирается, но осторожный… Только не надо опять поминать эту твою огромную волосатую медведицу, нет ее здесь. Если я прав, тут дело гораздо хуже. Сдается мне, поганый немец как-то умудрился перебраться на этот берег. И теперь идет вслед за нами. И девка об этом знает.
- Прямо об этом спросить ее не пробовал?
- Пробовал. А что толку? Зенками своими белесыми лупает и отвечает невпопад. Говорю же, колдун ей там что-то в голове набекрень повернул. Или она всегда была такой. Спроси ты. Может с тобой она будет поразговорчивее. Ты ж у нас теперь получаешься немцов конкурент, хе-хе, - Кокарев весело заперхал. – И лучше бы тебе включить все свое обаяние или чем ты девок ноги раздвигать убеждаешь. Иначе ждать нам ножа в спину.
Макарин не ответил.
Шубин с Хадри уже волочили к грузовым нартам последние свертки с припасами.
- Олешков всего четыре, - сказал Шубин. – Тяжело им будет. Так что поедем медленно.
Он подошел к Иринье, прошептал ей:
- Готово, Иринушка. Можем отправляться. Только скажи в какую сторону.
Иринья встала, не поднимая глаз от зажатого в ладонях камня. Шагнула к уже запряженным оленям. Ведущий самец фыркнул, задрожал, вылупил налитой кровью глаз, когда она остановилась у его головы. Девка шептала что-то, еле заметно раскачиваясь, а олень тряс рогами, дергал упряжь, потом переставил ноги, пошел куда-то в сторону, потащил за собой связку нарт, не дожидаясь, когда люди на них запрыгнут.
- Ну, с богом, - провозгласил воевода и крупно перекрестился, глянув на крест.
Олени брели, огибая поваленные бревна и кучи мусора, пока не вышли за пределы караванной стоянки, где начиналось нетронутое снежное поле. Налетел ветер, быстро занося следы от полозьев и поднимая тучу снега. Белая пустыня тянулась во все стороны, и уже не было видно оставшегося позади креста.
ebooksa