Он снова раскрыл книгу, и стал вчитываться, хмурясь и шевеля губами.
- «И пусть кровь потомка оросит мать народа», - прошептал он. – Я так долго ждал этого момента, и теперь не уверен, что все знаю. Эта вульгарная немецкая латынь может трактоваться по-разному. Дьяк, ты ведь знаешь латынь?
- Плохо, - ответил Макарин, хотя совсем не хотел ничего говорить.
Варза сунул ему под нос раскрытую книгу.
- Переведи нижнюю фразу.
Макарин рассматривал плотные бумажные листы с поблекшими буквами и пытался совладать с собой, закрыть рот, стиснуть зубы, ничего не говорить.
- Здесь написано «Пусть кровь потомка прольется на мать, и тогда народ проснется.»
Варза улыбнулся, показав сквозь белую бороду почерневшие зубы.
- Значит я понял все правильно. Шубин! Привяжи Иринью к идолу.
- Нет… - прохрипел Шубин, и шагнул к Иринье.
- Все народы, топчущие нашу землю, принесли жертву, - сказал Варза. – Осталась только одна, главная. Жертву должен принести сам народ.
- Значит, вот для чего ты ее ждал? – тихо спросил Макарин. – Чтобы зарезать ради собственных фантазий и твоих давно сдохших богов? Авраамом себя возомнил?
Варза не ответил, глядя, как Шубин обматывает веревкой стоящую у плиты Иринью.
- Веревкой-то зачем? – спросил Макарин. – Она же все равно никуда отойти не сможет.
- Это ритуал, дьяк. Здесь все надо делать точно.
Он услал Шубина в сторону и шагнул к дочери.
- Нет, Варза! – прокричал Шубин.
- Заткнись, Плехан, - приказал старик, и тот резко замолчал. – Это ритуал. Для его завершения нужна кровь потомка.
Варза поднял длинный костяной нож, поднес к глазам, любуясь искусной резьбой на лезвии.
- Но кто вам сказал, что она - потомок? Она - мать.