К воеводе подбежал десятник Конопатый.
- Шестеро всего было, - тихо доложил он. – Одного у ворот вместе с теми тремя гостями уложили. Четверых пришлось прибить. Один остался. Вон он.
Десятник указал на дальний конец двора, где рядом с кузней был установлен длинный дубовый стол с лавками. На столе лежали недоеденные куски оленины и стояла огромная деревянная бадья. Явственно воняло скисшей брагой.
За столом, пошатываясь, сидел здоровенный малый с обветренным лицом. Длинные волосы и борода грязными патлами свисали на холщовую рубаху. Поперек левой щеки тянулся багровый сабельный шрам. Одного уха у него не было, а ноздри были вырваны до кости.
- А, казачки залетные… - молвил он заплетающимся языком. – Псы государевы… Пойло привезли? Последнее допиваем, - он ткнул заскорузлым пальцем в бадью на столе. – Тать без пойла, что конь без стойла. Грузите в подвалы, да сюда подлейте.
- Кто такой? – ледяным тоном осведомился воевода.
Детина попытался сосредоточить покрасневшие глазки, но у него это не получилось.
- Всю заваруху проспал, - тихо сообщил сзади Конопатый. – Только сейчас проснулся.
Воевода шагнул к пропойце и приподнял его бороду острием сабли.
- Я – воевода Мангазейского города Григорий Кокарев. А твоя воровская дыра – захвачена. Хочешь жить – отвечай на вопросы.
Разбой нахмурился, пытаясь осознать услышанное. Потом неуклюже повернулся, видимо, в поисках оружия. Развел руками.
- Служивые… Нашли-таки. Разыскали старого бродягу. Сколько лет от вас бегал. Хотел в этой глухомани тихо сдохнуть. Не судьба.
Он не глядя пошарил рукой по столу, наткнулся на бадью с брагой, потащил ее к себе. Кокарев одним ударом вышиб бадью со стола. Та опрокинулась, ударилась о бревна. Вонь стала сильнее.
- На том свете выпьешь.
Разбой растянул губы в ухмылке.
- И то правда, воевода. Зажился атаман Антип Кудряшка. И кудряшек-то никаких не осталось. Хорошо пожил. По Волге хаживал. На Камне горные заводы громил. И даже здесь жирных купчин за подбрюшье ухватить получилось. В золоте купался. Вас, свиней дворовых, резал. Челядь царскую. Девок ваших портил, а потом татарве продавал. Пора на покой. Не трать время. Руби буйную голову.
Атаман картинно уронил голову на грудь, тряся сальными волосьями.
Воевода сплюнул.
- Связать эту шваль. Протрезвеет, еще поговорим.
Глянул на казаков.
ebooksa